Оствинд 2

Часть 3

  – Ладно. Но только, если ты мне клятвенно пообещаешь, что потом мы поедем на двенедели в Париж. Без лошадей! И без отговорок!Мика так бурно понеслась ее обнимать, что Фанни потеряла равновесие и плюхнулась напол, точнее на рюкзак, и теперь уже напоминала беспомощного жука, вяло шевелящеголапками.

 – Обещаю! А еще клянусь, что в Кальтенбахе полно материала для отличной статьи.Фанни постаралась с достоинством подняться.

 – Думаю, хороший журналист всегда найдет, о чем написать. О Париже может каждый. Авот о Кальтенбахе... Пусть это будет мне вызовом!Мике снова захотелось задушить Фанни в объятиях. Даже Сэм довольно ухмылялся.

 – Тогда поехали!Правда, сначала надо было уладить пару вопросов. Сэм устроился на кровати, Фаннизвонила тете в Париж, а Мика упаковывала вещи – на сей раз более осмысленно, чемподруга, запихавшая в рюкзак все, что ей удалось выудить из бардака, царившего вкомнате. По счастливой случайности, родители Мики еще вчера уехали в Грецию(«Колыбель математики!») на стажировку, а потому не видели, как их дочь превратилакомнату, которая еще недавно была образцом чистоты и порядка, в нечто, что папа Микиназвал бы «наглядным примером теории хаоса».Едва сдерживая смех, Сэм наблюдал, как Мика, нахмурившись, вытащила из рюкзакапуховик и щетку для уборки пыли.

 – А неплохо все прошло. Я на секунду подумал, что она нас убьет, – сказал Сэм.

 – Не обольщайся, – буркнула Мика, хотя на душе у нее, наконец-то, было спокойно. Онапоедет в Кальтенбах! Увидит, что с Оствиндом все в порядке, а значит, и кошмарыотступят. 

– А ты уверен, что...– Что с Оствиндом все в порядке? – закатив глаза, подхватил Сэм. – Да, Мика. Я видел егосегодня на выгоне. Они там с Арчибальдом соревновались.Сэм секунду задумался:– По крайней мере, Арчибальд так думал. А Фрау Холле...

 – Кто? – насторожилась Мика.

 – Ну, корова, в которую втрескался Арчибальд. Тинка все перепробовала, но ты бы виделаего, когда она привела на выгон Фрау Холле. В общем, теперь они там живут втроем, амой дедушка говорит, что еще никогда не видел таких умиротворенных соседей.Представив эту картину, Мика впервые за все это время улыбнулась. А недавний кошмарпостаралась забыть.Застегнув рюкзак, она по-быстрому побросала оставшиеся на полу вещи в шкаф и струдом закрыла двери.

 – Я готова. Поехали!В этот момент в комнату вернулась Фанни, на лице которой по-прежнему читалосьнедовольство:

 – В общем, я заказала билеты на другую дату и объяснила тете, что мы приедем позже надве недели. И, похоже, что рассказала ей рецепт клубничного мусса... Я не оченьразбираюсь в тонкостях французского. 

  Следующие пару часов Мика с Фанни катались по заднему сиденью староговнедорожника, тщетно пытаясь хоть как-то удержаться. Это была не просто поездка, этобыли натуральные американские горки. А рулил Сэм самозабвенно.

 – Что из музыки предпочитаете? – на этом вопросе автомобиль резко накренился. Фанни иМика вцепились в ремни. 

– Упс, не та передача. Простите, дамы!  Мика заставила себя улыбнуться, а Фанни с трудом переведя дыхание, вымолвила:«Предпочитаю живой добраться!»Сэм оскорблено воззрился на нее:

 – Эй! Вообще-то у меня права в кармане и ...

 – Берегись! – в голос закричали Фанни и Мика.Сэм выкрутил руль, и огромный джип с логотипом «Кальтенбах» на двери пронесся всантиметрах от уборочной машины, которая медленно двигалась по проезжей части.Девушки едва переводили дух, но Сэма, похоже, происшествие не впечатлило. Он болталабсолютно по-прежнему, словно они сейчас неспешно двигались по проселочной дороге, ане мчались по четырехполосной франкфурсткой магистрали.

 – Только должен вас предупредить: в Кальтенбах сейчас не как раньше. У нас остается всеменьше лошадей, да и наездниц особо не наблюдается. С недавних пор все медленно, новерно приходит в упадок, – Сэм нахмурился. Мика собиралась спросить, но в этот моментавтомобиль резко вошел в поворот, и она крепко приложилась головой.

 – А что... Ой!Фанни бросила на нее красноречивый взгляд, который означал только одно: «Мы всеумрем!» А Сэм беззаботно нажал на газ. 

– С тех пор, как ушла Мишель, у нас не было ни одной талантливой наездницы, которуюможно заявить на турнир, – продолжил он. – Это плохо сказывается на имидже. Да иконкурентов все больше.Фанни, пытаясь хоть на секунду отвлечься от мыслей о предстоящей смерти, спросила: 

– Мишель, это та корова, которая намазала Оствинду ноги какой-то дрянью... А он потомвзбесился на турнире?Мика кивнула.

 – Сэм чуть не умер... и Оствинд тоже.На некоторое время в автомобиле воцарилась тишина: все вспоминали события прошлоголета, пока к Сэму, наконец, не вернулся его оптимизм.

 – Хватит о грустном: сейчас же каникулы! Представь, как твоя бабушка удивится, когдаты... то есть вы приедете раньше. А Оствинд вообще будет в восторге!Мика улыбнулась и даже забыла на мгновение, что до имения Кальтенбах еще далеко. Норядом кто-то опять нервно засигналил, и Фанни не нашла ничего лучше, как судорожновцепиться ей в бедро.