Долина Инферин-2. Жар солнца

Эпизод 1. Смятение. Часть 2

Катрина решительно не понимала, что происходит. Ее остановили за превышение скорости, практически вытолкали из машины и сразу повезли в отделение. Ладно еще, если бы в свое, так ведь через всю Москву потащили. И она бы рада была сопротивляться, да с законом не поспоришь. К тому же, имя ее нынче в этих кругах было известно. Лёша уже сделал однажды предположение, что за ними следят, а она не поверила. Но видимо, так оно и было. Неужели теперь за каждый незначительный проступок с ними будут так поступать? На днях и Пешехонова закрыли на всю ночь в кутузке за дебоширство и распитие спиртных напитков в неположенном месте. Тот, к слову сказать, действительно был сильно пьян, если умудрился потерять такое дорогое его сердцу кольцо Эмилии. Хотя Алексей и утверждал наутро, что выпил всего только рюмочку, и сам не понимает, как его так развезло, Катрина склонна была думать, что он ее обманывает. Потеряв единственное, что их связывало с Долиной, он и вовсе расклеился. Но сейчас ей не хотелось думать об этом. Гораздо сильнее ее волновала собственная судьба. Она уже час одиноко сидела в маленьком кабинете, ожидая непонятно чего. Когда Катя попыталась выйти из комнаты или выспросить у полицейских, чего, собственно, она здесь делает, они лишь пожимали плечами и просили сидеть на своем месте и не «отсвечивать». Когда в кабинет вошел высокий симпатичный мужчина, одетый в черный костюм, она напряглась.
- Здравствуйте, Екатерина Васильевна, - улыбнулся он, подставил стул к ней поближе и уселся напротив.
От его улыбки у Катрины мороз пробежался по коже. Вроде бы все ничего. И приятный внешне мужчина, и радуется их встрече. Но в то же время было в нем что-то, вызывающее трепет, и оттого потенциально опасное.
- Давно ли у нас стали арестовывать за незначительное превышение скорости? - спросила Катрина, все еще надеясь быстро уладить недоразумение. Уж чего ей только не пришлось пережить за последние несколько месяцев. Этот прилично одетый человек в черном вряд ли мог сделать ее существование еще хуже. Но Поливаева ошибалась. Как раз именно этот человек и мог перевернуть ее итак нестабильную жизнь совсем с ног на голову.
- А я и не штраф выписывать вам приехал, - честно признался Миша, и улыбка с его лица сползла, как будто ее никогда там и не было. - Поговорить мне с вами по душам надо, Екатерина Васильевна.
- Вам не кажется, что для задушевных разговоров мы слишком мало знакомы? - хорохорилась Катя, пытаясь заглушить цепкие объятия страха.
- Меня зовут Михаил, - представился Новинский и протянул девушке руку. Та и не подумала ее пожать. - Должность моя и место работы вряд ли вам что-нибудь скажут, поэтому предпочитаю об этом умолчать.
- Вот и познакомились, Миша. Но вот ведь какое дело - у меня уже есть парень, - приврала Катрина, - и поэтому шансы ваши равны нулю, хоть вы и организовали столь необычную встречу.
Она, поднявшись со стула, направилась к двери. Но Новинский больно схватил ее за запястье, даже не удосужившись встать, и снова усадил на стул напротив себя.
- Не так быстро, Катя. Боюсь, вам придется задержаться.
- Я имею право вызвать адвоката или хотя бы позвонить семье?
- Нет.
- То есть как это, нет? Мы же в правовом государстве живем! - Катрина теперь уже не на шутку перепугалась. Никто не знал, где она. Лёша может вообще не вернуться домой и даже не подумает искать. С матерью они созваниваются не каждый день, и она тоже может не заметить ее исчезновения. Значит, даже если с ней что-то сделают, то еще пару дней ее может никто не хватиться.
- Правовое государство, Екатерина Васильевна, это понятие относительное, - снова жестко улыбнулся Миша, - а мне от вас нужно лишь пару ответов. Первое - где вы были, пока российские спецслужбы вместе с кенийским правительством разыскивали вас? И второе, как погибли ваши друзья?
Миша сразу заметил, как сникла девушка. На лице ее отразилась печаль, растерянность и невыносимое горе. Будь он слабее характером, сразу проникся бы к ней и постарался утешить. Но Михаил Арсеньевич знал свое дело и знал, когда нужно надавить посильнее. Тем временем Катрина взяла себя в руки.
- Я на эти вопросы уже тысячу раз отвечала! - членораздельно произнесла она. - Сколько можно уже донимать меня? Я не знаю ничего, кроме того, что уже рассказала! Когда же вы отстанете и от меня, и от Пешехонова? Мы пережили то, что другим и не снилось! Оставьте уже нас в покое и дайте забыть об этих ужасах!
Михаил закинул ногу на ногу и скрестил руки. Девушка казалась искренней, и если бы он не знал, что она лжет, то, может, и повелся бы.
- То есть вы не имеете никакого отношения к тем десяти людям, которые вместе с вами выехали на джипе мистера Брикмана с места преступления в саванне и словно испарились по приезду в Найроби?
Катрина непроизвольно вцепилась в ручки стула и широко открыла глаза.
- Откуда вы... - начала было она, и тут же закрыла рот. Но Михаил уже поймал ее на лжи, и улыбка его сделалась еще шире.
- Хотите спросить, откуда я это знаю? - помог Кате майор.
- Ничего подобного.
Девушка опустила глаза и мысленно кляла себя за глупость.
- Катя, скажите мне правду. Ведь очевидно, что вы что-то скрываете.
Михаил встал со стула и прошелся по кабинету, чтобы размять ноги и заодно подумать над тем, что делать дальше. Поливаева не произносила ни слова. Это ее упорство в сокрытии информации могло означать либо женское упрямство, либо то, что комната с фотографии, которую показал Михаилу генерал, действительно существует.
Майор посмотрел на девушку. Та опустила голову еще ниже, но упорно молчала. Видно было, как на ресницах ее появилась крупная слеза и того и гляди норовит упасть на щеку и поползти тонкой струйкой к ее красиво очерченному подбородку. Михаил снова подошел к девушке. Встал сзади и положил руки ей на плечи. Такой прием психологического доминирования он частенько использовал при допросах. Катрина вздрогнула и вся как будто сжалась в комок.
- Расскажите мне, Катя, - доверительным тоном прошептал Миша прямо над ее ухом. - Вам сразу станет легче. Я же вижу, что правда вас мучает и сама просится наружу. Кто эти люди без паспортов? Где вы были? Что вы пережили и где тела Эмилии Давыдовой, вашей, кстати, подруги, Вадима Надежнецкого и английского подданного Томаса Веста?
- Ох! Оставьте меня!
Катрина вдруг дернулась и вскочила, вырываясь из рук своего дознавателя. Взгляд остервенелый, злой и взбешенный. Волосы растрепались, щеки покраснели, а глаза загорелись ярким зеленым, как у кошки. Михаил улыбнулся своим собственным порочным мыслям, а Катрина восприняла это так, будто в этом человеке нет ничего святого, раз он может с ухмылкой измываться над ее чувствами.
- Я ничего вам не скажу! - выкрикнула она, понимая, что этот Михаил становится ей ненавистен. - Хоть пытайте меня. Я не изменю своих показаний! Довольствуйтесь тем, что уже было нами сказано.
- Зачем же пытать? - вмиг посерьезнел Миша. - У нас есть другие способы надавить на вас. Мы знаем, кто вы, Екатерина Васильевна, знаем каждого члена вашей семьи, и знаем, с кем вы нынче живете и как к нему относитесь.
- Вы мне угрожаете? - не поверила своим ушам Катрина. - Я сейчас же обращусь в полицию и подам на вас в суд!
- Вы еще не поняли? Я и есть полиция, суд и правительство в одном лице! - разошелся Миша. Он, грозно прищурив глаза, смотрел на девушку и видел, каким затравленным становится ее взгляд. Словно рысь, попавшая в сети, она готова была ощетиниться и прыгнуть в сторону своего обидчика. И пока не стало поздно, он решил добить ее точным ударом.
- У вас нет шанса в этой борьбе! Запомните это! Я буду уничтожать по списку каждого из родных или близких вам людей, пока вы, наконец, сами не будете искать меня, чтобы сознаться во всем. Никто! Слышите! Никто не сможет вам помочь! Только вы сами! - увещевал Михаил, и теперь уже ни доли улыбки не было в его лице, ни капли сочувствия. Только страшная гримаса человека, готового, во что бы то ни стало, исполнить задуманное. Катрина, понимая, что шутки кончились, схватилась за сердце. Она села на стул и закрыла лицо руками. Это было невыносимо! Сколько можно жить в постоянном страхе?! Сколько можно защищать то, что, может, и не стоило защиты, и тем более не стоило смерти Лёши, ее матери и всех остальных, кого она знала. Это было уже слишком. Слишком для нее и ее несчастного сердца. «Хватит!» - решила она про себя. - «Так дальше продолжаться не может!»
- Вы обещаете, что отстанете, если я все вам расскажу? - спросила она и с надеждой уставилась на человека в черном. - Обещаете мне, что никто из моих друзей больше не пострадает? Обещаете мне не трогать Алексея и не препятствовать больше нашей спокойной жизни?
- Это будет зависеть только от вас, Екатерина Васильевна, - смягчился Михаил, понимая, что добился своего. - Но мне нужна только правда! И если мы подтвердим ваши слова, я обещаю, что больше вас не потревожу.
- Ну, тогда слушайте, - сказала Катя, вытирая с глаз выступившие слезы и размазывая косметику по бледному лицу. - Но вы все равно мне не поверите!
- Что же, Екатерина Васильевна, вы и представить себе не можете, каким доверчивым я иногда могу быть.

Все это время на другом конце света и совершенно в другой стране решался тот же вопрос. На собрании службы Национальной безопасности США обсуждали засеченные в кенийской саванне всплески электромагнитных волн, неизвестно откуда взявшихся людей и странное каменное строение с древними письменами, так похожее на английский Стоунхендж.
- Какие новости? - спросил начальник у агентов, следящих за ситуацией.
- Перехватили шифровку ФСБ с отчетом о проведенном допросе. Сэр, в нем говорится о необъяснимых вещах!
- Коллега, мы с вами, как никто другой, должны знать, что всем вещам находятся объяснения. Стоит их только поискать, - насупился начальник. - Что же в нем такого необычного?
- Свидетельница утверждает, что каменное строение - путь в другой мир. В Долину, которая сохраняет измерения от столкновений.
- Хм... - Начальник почесал подбородок и устремил взгляд в никуда. Потом собрался и спросил: - Что-то еще?
- Да. Она утверждает, что в Долине есть Обелиск, целиком состоящий из золота. Над ним висит прямо в воздухе горящая субстанция в виде солнца и вокруг него множество шаров в виде планет.
- Неужели? - заинтересовался ЦРУшник. - Что бы это могло быть? Пресловутое антивещество? Или какая другая субстанция, обладающая притяжением?
- Неясно, сэр. Сложно судить по описаниям, рассказанным молодой девчонкой, да еще и записанным с ее слов русским агентом ФСБ.
- Так может, вам самим с ней поговорить? - предложил начальник.
- В сложившейся ситуации между нашими странами это не представляется возможным, - возразил агент. - Но завербованные нами люди ведут слежку. За объектами в Кении тоже ведется наблюдение. Если что-то случится, мы первые об этом узнаем.
- Хорошо, - согласился начальник. - Если что, сразу ко мне!
- Обязательно, сэр, - ответил агент, и совещание было решено закрыть.