Учихи

Ах, эта свадьба...

  — Нет! И не буду я отсюда выходить! Теперь я живу ЗДЕСЬ!

Для убедительности Сакура ударила кулаком в дверь, едва не выбив стекло, но пустив по нему пару трещин. Затем гордо вздернула нос, развернулась и уселась на унитазе с видом английской королевы. Полы были с подогревом, вода из-под крана была чистой и вполне пригодной для питья, упаковку с печеньем она украла с кухни заранее, унитаз под боком (точнее, под ней), так что протянет она здесь довольно долго. За дверью послышалась какая-то возня, а потом целый хор из обреченных вздохов.

— Ладно тебе, Сакура, выходи, — Саске барабанил пальцам по стене, нервно прикусывая губу.

— Да вынести дверь, и дело с концом, — пробурчал под нос Мадара, с удобством устраиваясь на полу, поджав ноги под себя.

Да, он был готов признать, что шутка была глупой, но только самому себе, Харуно же такой чести не заслужила. После же своей истерики та вообще заперлась в ванной, явно рассчитывая, что ее оттуда будут упрашивать выйти всем семейством. Впрочем, так оно и вышло, потому что уже пятнадцать минут семь Учих торчат под туалетом, не понятно — зачем. Он бы мог все списать на очередь и острую нужду, если бы самолично не занимался перепланировкой дома и не обустроил бы по два санузла на каждом этаже.

Сакура же была оскорблена до глубины души. Еще с детства Харуно мечтала о своей свадьбе. Конечно же, в роли жениха всегда выступал небезызвестный Саске Учиха. Девушка дефилировала по красной дорожке туда-сюда, а за ней бегали две мелкие девчонки — года по три-четыре, не больше — таскали ее белоснежный двухметровый шлейф и фату. Сакура была одета в пышное без бретелек, усыпанное десятками маленьких розочек и бантиков платье. Саске же в ее мечтах всегда был одет в черный костюм (и чтоб обязательно с черным галстуком-бабочкой!) и сопровождал ее везде и всюду, придерживая за локоть. Из ЗАГСа они бы направились на фото-сессию, потом погуляли бы в парке, покатались на каруселях (тут Харуно часто задумывалась, решая, не будет ли она выглядеть нелепо в своем свадебном одеянии на качелях, рядом с мелкими и громко визжащими детьми), а потом поехали в самый роскошный ресторан Токио, ко всем гостям, которые все это время дожидались их там. Она бы пригласила всех своих подружек, да и просто знакомых девушек, и каждая бы тихо рыдала в туалете, мечтая оказаться на ее месте. Харуно бы весь вечер ловила на себе завистливые взгляды и нагло улыбалась в лицо каждому, кто приглашал бы ее на танец, отдавая предпочтение своему супругу.

И что же она получила?

Ино, Хинате и Карин не разрешили появиться на ее «свадьбе» вообще, родителей тоже не было в списке приглашенных, зато она «имела честь» лицезреть кучу незнакомого ей народу — каких-то крупных предпринимателей. Ее идею с каруселями и свадебными фото даже не захотели слушать, вместо этого ее отправили к какому-то знаменитому парикмахеру, который целых два часа вертел ей на голове какую-то хитроумную прическу, щедро сдабривая все заколками с живыми цветами, которую Сакура сама смогла бы сделать за десять минут. Потом ее нарядили в традиционное кимоно из каких-то дорогущих тканей, наказав не рыпаться и не сметь пачкать «этот шедевр!». А затем она была вынуждена торчать на какой-то церемонии, восседая на пьедестале четыре часа, и глупо улыбаться, принимая поздравления. Вместо белоснежного платья — ненавистное кимоно. Вместо распущенных локонов — сложная дурацкая прическа, стягивающая все волосы на затылке. Вместо парка, белых голубей и каруселей — нудное сидение на какой-то подушке. Вместо друзей и родителей — шесть каменнолицых придурков-родственников жениха, к которым потом записался и Саске.

Когда же весь этот ад закончился, она выразила скромную просьбу купить домой яблоки, которые так любила. И эти идиоты поперлись в детский отдел, накупили там погремушек и пеленок, коляску и детскую кроватку! Потом принесли еще три пакета с овощами, фруктами, рыбой разных видов и витаминами из аптеки! Видите ли, наследник им нужен! И теперь она в день своей свадьбы, которую планировала годами, сидит в туалете, запертая, спасаясь от чокнутой семейки!

— Может, ее оттуда выкурить? — задумчиво прошептал Обито, ища кармане зажигалку.

Учиха тут же закурил и, улыбаясь, выдохнул дым прямо в замочную скважину, как-то странно чавкнув.

Итачи, не отрывая взгляда от книги, лишь покрутил пальцем у виска. Рядом с ним, скрестив руки на груди, стояли Индра и Изуна, которым вся эта катавасия уже осточертела. Парни были единственными, вместе с Итачи, кто не принимал во всем этом цирке никакого участия. Еще пять минут все собравшиеся от нечего делать наблюдали, как Обито курит прямо в доме, в прямом смысле выкуривая девушку из туалета.

— Все, — Обито бросил окурок прямо на пол, согнувшись пополам и тяжело дыша. На паркете даже в темноте был виден с десяток ярких красных точек. — Двенадцать штук за раз выкурил, щас сдохну.

— Никак не могу понять, что это за шум, — новоявленный муж, жестом попросив всех замолчать, вслушивался в тишину, опустившись на колени и пытаясь увидеть в дверную щель хоть что-то, кроме ярко-синего половичка.

— Да эта зараза вытяжку включила!

Мадара закатил глаза. Саске и тут отличился! Столько кандидаток они перебрали, столько ночей не спали, подбирая ему самую достойную! Такие кастинги устраивали! А сколько красавиц прошло мимо из-за этой занозы? Все претендентки на роль потенциальных невест были образованными, красивыми и дочерьми известных людей. У каждой за спиной стоял богатый папашка, которого можно было сделать партнером, сплотив их сотрудничество браком. Но Саске закатил истерику, устроил погром, напился, а потом заявил, что выберет себе невесту сам. На следующее утро на пороге их дома красовалась зеленоглазо-розоволосая пигалица, плоская, как доска, и тупая, как пробка. Отец же сего «чуда» был каким-то бухгалтером и имел в наличии двухкомнатную квартирку на задворках столицы. И Учиха бы понял племянника, будь девка тихой и покладистой, но ведь вдобавок ко всем остальным минусам шли ее вспыльчивость, упрямство и самодурство. И все же свадьбу решили сыграть. И сейчас, в полвторого ночи-то, все они ожидают явление Изанаги с Изанами народу, то есть выход Сакуры из туалета, из которого девушка сделала своеобразный бункер — закрыла дверь и сломала замок, чтобы ту было не открыть.

Саске растерянно переминался с ноги на ногу, кусая губы и переводя виноватый взгляд с одного на другого. На его уговоры выйти Сакура не отвечала, потому что детей в ближайшее время заводить не собиралась, а Мадара весь вечер весьма непрозрачно намекал девушке, что ребенок нужен как можно скорее, потому как их корпорации необходим сильный глава, и воспитывать мальчика нужно правильно и с раннего детства. Добился же мужчина только возмущенных воплей и пару проклятий в свой адрес.

— Сакура, успокойся, никто тебя насиловать не собирается, — Итачи тяжело вздохнул и убрал книгу за спину, медленно подходя ближе к двери. — Уже поздно, давай ложиться спать.

Все сразу навострили уши, искренне надеясь, что девушка сдастся и перестанет дурным голосом что-то орать из туалета. Но Харуно только пробормотала что-то о маньяках и извращенцах, выключая вытяжку.

— Саске, твоя жена — тебе ее и успокаивать! — вспылил Обито. — Какого хрена она орет на весь дом, а ты бездействуешь?

— Не знаю, как вы, а я на месте Сакуры тоже бы закрылся в туалете. Толчок на вашем фоне выглядит куда адекватнее, — Шисуи медленно поднялся с пола, на котором провел полчаса. Парень пришел одним из первых, рассчитывая до прихода дяди уговорить девушку выйти по-хорошему. Но Харуно к его словам не прислушалась, заявив, что его «подослала эта извращуга». «Извращуга» подошла через пару минут, заняв форт-пост под дверью.

— Да ладно, хорош возмущаться. Это была просто шутка.

— Ты зашел слишком далеко! Чего стоит весь тот маскарад со свадьбой!

— Нужно было представить эту бестолочь остальным, чтобы все знали, что этот придурок женится!

Но это Мадара сказал зря, потому как дверь неожиданно резко открылась, сбив с ног Саске, который в свою очередь завалился на все еще пытающегося отдышаться Обито, зарядив массивной дверной ручкой мужчине по лбу. Учиха такой подставы не ожидал, потому отлетел к стене, вытаращив глаза на стоящую в дверях Сакуру, вооружившуюся феном и освежителем воздуха.

— Ты кого бестолочью назвал, скотина?! — истошно завопила девушка, целясь ему в лицо баллончиком.

— Сам ты придурок, придурок! — заявил Саске, придерживаясь рукой за стенку и с трудом поднимаясь на ноги.

Дальше дурным голосом заорал Обито, потому как упал он спиной на окурки, один из которых забыл затушить. Потому на кимоно, прямо на гербе клана, расцветало пламя, медленно сжирающее красно-белый веер. Изуна тут же забежал в ванную, принявшись набирать воду в подставку для ершика, а Шисуи воспользовался случаем и сгреб в кучу Сакуру, которая от смеха даже забыла, что еще секунду была готова собственноручно задушить каждого. Мадара все еще ошарашенно таращился на девушку, которая зашлась истерическим смехом, вися на плече у парня.

— Спокойной ночи, — хором произнесли Индра и Итачи, разворачиваясь и уходя вглубь коридора.

— Зашибись свадебка, — Шисуи громко зевнул, подпрыгнув и тем самым встряхнув Сакуру, которая вдруг осознала, что крепость взяли, и принялась отчаянно махать ногами и руками.

— И это только первый день... — простонал из угла «потушенный» Обито.