Пепел Феникса. Новые Голодные Игры.

Глава 3 - Эффи Бряк

 «Улыбка — это всё, что есть у человека. Она и его защита, и его доверие. Они самые искренние. Я не верю людям или словам, я верю улыбкам. Я люблю улыбки. И в улыбку своего брата я влюблена больше всего.»

 - КАТРИН! - мое спокойствие разорвал крик Хеймитча. - Ты всю жизнь там будешь сидеть? Может ужин приготовишь?

 Ага! Фиг тебе, а не ужин. Понадобится всю жизнь просижу. Тебе какое дело.

 - Мне то все равно. - продолжает Хеймитч. - Голодаешь то ты. Кстати к тебе Фабиан.

 Решил так выманить из комнаты. Нет уж. На эту удочку я не попадусь.

 - Скажи ему что бы он пошел... Он знает куда. - говорю я, снова зарываясь в подушке.

 - Без тебя там и делать нечего. - отвечает мне Фабиан входя в мою комнату. Я закрываю лицо подушкой. - Значит ты на меня обиделась. Ладно, тогда я съем все эти сырные булочки что принес тебе из пекарни сам.

 Слышу, как шелестит пакет и чувствую запах свежей выпечки. Стараюсь держаться невозмутимой, но мой живот начинает урчать.

 - Ладно, давай свои булочки. - ворчу я, вставая с кровати.

 - А вот это другое дело. - улыбается Фабиан и протягивает мне пакет. Набрасываюсь на хлеб и только после того как пакет пустеет смотрю на него.

 - Спасибо. - бурчу я, вытирая от крошек рот.

 - Всегда пожалуйста, сестренка. - улыбается он. - А теперь расскажи мне что у тебя стряслось с Хеймитчем.

 - Он посадил меня под домашний арест. - жалуюсь я. - А я устроила ему бойкот: я не буду готовить и убирать пока он меня не освободит.

 - Это серьезно. Пойду скажу Хеймитчу чтобы капитулировал. - смеется мой брат.

 - Очень смешно. - ворчу я и снова падаю на кровать. - Скорей бы Жатва. Может выпадет мое имя. Или вызовусь добровольцем. Хоть жизнь интересней станет.

 - Дура! - почти орет Фабиан. - Попробуешь это сделать убью в Доме правосудия.

 - Черт, да я пошутила. - оправдываюсь я. - Ты же знаешь, что я боюсь Жатвы больше чем Хеймитч шампуня. Мысль о том, что до нее осталось еще три недели...

 Фабиан облегченно вздыхает. Я помню свою первую жатву. Мне тогда было двенадцать, как положено по закону, и мое имя уже было вписано на четырех карточках вместо одной. Я специально попросила тессеры что бы позлить Пита. Я видела, как многие в дистрикте умирали от голода, когда я получала от него теплую выпечку. Именно тогда мы поссорились и после этого я не разговаривала с ним, а он со мной. Он вообще в моем присутствии не разговаривал. От Фабиана я получила подзатыльник и кучу ругательств, но больше я тессеры не решалась брать. Но настоящий страх я испытала только когда стояла там на площади. Мое имя не выпало, но я видела с каким ужасом трибуты поднимались на сцену и как никто ничего не мог поделать. Я прониклась ненавистью к Капитолию и огромным страхом к Жатве. После того как я в добавок прочитала мамин дневник, меня начали посещать кошмары.