Огромное, яркое солнце, как быстро ты убило бы меня,
Если бы во мне самом не всходило такое же солнце.
Мы тоже восходим, как солнце, такие же огромные, яркие,
Свое мы находим, о душа, в прохладе и покое рассвета.
Моему голосу доступно и то, куда не досягнуть моим глазам,
Когда я шевелю языком, я обнимаю миры и миллионы миров.
Зрение и речь - близнецы, речь не измеряется речью,
Она всегда глумится надо мной, она говорит, издеваясь:
«Уолт, ты содержишь немало, почему ты не дашь этому выйти наружу?»
Ну, довольно издеваться надо мною, слишком много придаешь ты цены произнесению слов,
Разве ты не знаешь, о речь, как образуются под тобою бутоны?
Как они ждут во мраке, как защищает их стужа?
Земля, расступающаяся перед моими вещими воплями,
Я первопричина всех явлений, все они у меня в равновесии,
Мое знание в моем живом .теле, оно в соответствии со смыслом всего естества,
Счастье (пусть всякий, кто слышит меня, сейчас же встанет и пойдет его искать).
Не в тебе мое основное достоинство, я не позволю тебе отнимать у меня подлинную личность мою,
Измеряй миры во вселенной, но не пытайся измерить меня,
Только взглянув на тебя, я вызову в тебе самое лучшее.
Ни писание, ни речь не утверждают меня,
Все, что утверждает меня, выражено у меня на лице,
Даже когда мои губы молчат, они посрамляют неверующих.
