Белая чайка.

-2-

  Второй удар приходится по животу, отчего светловолосый парень, согнувшись, падает, тихо шипя от боли. Он не кричит, не пытается звать на помощь, а лишь привычно сносит все удары, изредка издавая тихие звуки.
Парень, возглавляющий мелкую шайку, что вечно терроризирует мальчишку, резко садится на корточки. Он больно сжимает волосы на затылке, приподнимая испачканное кровью лицо ближе к своему, скалясь в подобии улыбки.
— Ты никто, слышишь? Если мы тебя насмерть здесь забьем, тебя даже искать не станут. Ты...
Блондин плюет ему в лицо, обнажая красные зубы в улыбке.
— Иди нахрен.
На что тот резко отпускает волосы, а парень, не успев сориентироваться, больно ударяется головой. Его избивают три пары ног, изредка отпуская глупые, едкие шуточки.
Это заканчивается только тогда, когда он начинает медленнее реагировать на удары. С минуту после их ухода парень просто лежит, перевалившись на спину и стараясь выровнять сбившиеся дыхание.
Заявляется домой он только вечером в уже успевшем прижиться образе: спутанные волосы, от пыли ставшие серыми, лицо, на котором в некоторых местах были видны следы от плохо стертой крови.
Он понимает, что, увидев его в таком состоянии, мать ему ничего не скажет. Просто устало укажет на кресло и пойдет в ванную за аптечкой.
Это уже как какой-то обряд, который они проделывают каждый раз по возвращению мальчика домой. Вот она привычно присаживается на подлокотник и, поворачивая его лицо к себе, рассматривает его под светом тусклой лампы. Сначала она внимательно, долго и напряженно вглядывается в его глаза, будто пытаясь в них что-то разглядеть, а потом берет в руки полотенце, заранее смоченное в воде. Женщина начинает мягко водить им по его коже, убирая последние следы драки, а парень сидит молча, даже не шипит как раньше, когда она задевает разбитую скулу. В конце она устало улыбается, перебирая пепельные, пыльные волосы. А потом, глядя ему в глаза, с грустной гордостью шепчет:
— Ты похож на своего отца.

***

Юнги устало опрокидывается на спинку дивана, выгибаясь, потирая затекшую спину от долгой работы за компьютером. Довольно прищуривая глаза, он смотрит на кота, который с интересом наблюдает за движениями своего хозяина. Темноволосый парень собирается уже взять его на руки, когда по квартире распространился неприятный звук, настойчиво просящий открыть входную дверь.
Почему-то Юнги совсем не удивляется, когда видит перед собой неловко переминающегося на пороге с ноги на ногу Чимина.
— Хен, у тебя вода горячая есть?
От этого обращения парня невольно передергивает, и он поднимает тяжелый взгляд на соседа — от этого тот почему-то начинает широко улыбаться. Пока темноволосый парень стоит в замешательстве, Чимин успевает разуться и проскользнуть вглубь квартиры.
Юнги, облокотившись на косяк, скрещивает руки на груди и смотрит на него недовольным взглядом. Светловолосый парень же, присев на корточки, гладит кота, радостно мурлыкающего, реагирующего на ласку.
Чимин смеется, поймав его взгляд, и тычет, как маленький ребенок, пальцем на очки темноволосого.
— У тебя плохое зрение, Хен?
После долгой работы Юнги всегда нужно какое-то время, чтобы осмыслить то, что ему говорят. Вот и сейчас Чимин послушно ждет ответа. Когда же до темноволосого все-таки доходит суть вопроса, он снимает очки и кивает, натыкаясь на любопытный взгляд.
— Как его зовут?
Юнги готов сморщить нос в недовольстве в очередной раз от этого энтузиазма, исходящего от парня.
— Кот.
— Кота зовут Кот?
Чимин растерянно переводит взгляд с Юнги на бедное животное, которое вынужденно страдать из-за отсутствия фантазии своего хозяина. На что тот, будто понимая, садится, поднимая внимательные глаза на хозяина.
— Да, кота зовут Кот, — и через какое-то время, задумавшись, произносит, — нет.
— Что «нет»? — растерянно произносит парень, прокручивая в голове их диалог, и думает, что Юнги не очень-то и часто приходится общаться с людьми.
— У меня нет горячей воды.
Юнги приходит к определенным выводам, поглядывая на хитро улыбающегося Чимина, который, переместившись на ковер возле дивана, пытается уложить на колени не сопротивляющегося этому кота.
— Ты ведь не из-за воды пришел?
— Не-а, — бросает Чимин, даже не обернувшись, продолжая беззаботно наглаживать кота. Когда же Юнги, оторвавшись от косяка, бредет на кухню, он кидает ему вслед «мне кофе, хен», улыбаясь во все тридцать два. Темноволосый парень оборачивается, недовольно (опять) смотря на эту обнаглевшую парочку, но потом, тяжело вздохнув, все-таки идет ставить чайник.

Комнату обволакивает мягкий свет, исходящий от открытых окон. Легкие шторы мягко колыхаются от сквозняка, приятной прохладой проникающего в квартиру. По светлому линолеуму белыми прямоугольниками растекаются солнечные лучи, повторяя форму оконных рам. Посередине комнаты, как островок в бесконечном море, лежит ковер на тон темнее, удерживая на своих границах диван с креслом да кофейный столик. Из-за того, что последний постоянно двигают, на некоторых местах виднеется примятый ворс. Эта мебель темным пятном выделяется в этой светлой комнате. Кроме этого, возле стен стоит с десяток картонных коробок, которые хозяин так и не успел разобрать. Но комнату они совсем не портят, скорее, даже наоборот: дарят свежее ощущение перемен.
Ничуть не выбиваясь из этой атмосферы, возле дивана, облокотившись на него, безмятежно спят два парня, а посередине — белый кот с рыжим пятном на боку, наполовину забравшийся на бедро Чимина. На кофейном столике, небрежно отодвинутом подальше, одиноко стоят две кружки, содержимое которых уже давным-давно остыло.