Пальцы скользят по клавишам, погружая меня в состояние транса. Я игнорировал боль в руках, стараясь доказать себе, что ничто не сможет лишить меня возможности играть музыку, проникающую в сердца. Фортепиано всегда было моим утешением в тяжелые времена. Но что-то идет не так: я играю все быстрее и отчаяннее, но покой не приходит, а в самой мелодии я слышу крики. Свои. В ярости закрыв крышку, я подошел к окну, где уже стоял стакан виски. Раньше был со льдом. Осушил одним глотком и понял, что снова нахожусь в подавляющей тишине. Прикрываю глаза и вспоминаю ту комнату: было тихо и темно. Мои мальчики сейчас так же в темноте. И в молчании. Я рад, что они враждуют: за этим интересно наблюдать, но главное — пока они по раздельности, мне легко их контролировать. Не уверен, что объединившись бы они представляли мне опасность, но все же меры предосторожности не будут излишни.
Вчера я понял, что не могу ничего им сделать. У меня нет сил, чтобы играть с ними, но сейчас мне нужно поговорить хотя бы с одной живой душой. Я забыл, что такое съедающее изнутри одиночество. Не могу быть один. Мне нужен хоть кто-то. Хочу поговорить со Скаем, этот мальчик всегда был мне покорен.
Еще глоток. Открываю новую бутылку, новую пачку сигарет. Я перестал замечать, что делаю и где нахожусь. Я слоняюсь по дому подобно призраку. Без цели, без смысла. Я словно перестаю быть частью этого мира или наоборот растворяюсь в нем?
Приказал развести огонь в камине, в той комнате, где клеймил рабов. Люблю эту комнату, она напоминает мне, что я с легкостью могу отнимать жизни людей. Безнаказанность — удел сильнейших этого мира. Вот только он…
Скоро приведут моего мальчика. Он сядет у ног и будет говорить, что скучал… Пусть все будет так. Ты мне нужен, Скай.
Слышу его тихий шаг и тяжелые шаги охранника. Перед тем, как он зайдет, я решил осмотреть комнату внимательнее, ведь тут мы впервые познакомились ближе: тяжелые темно-бордовые шторы закрывают окна, делая атмосферу мрачнее, потом глаза скользнули по картине. Ее сложно было разглядеть из-за того, что единственным освещением в комнате был огонь в камине, но я знал, что там: кричащая рыжеволосая женщина в костре в ободранном камне. Я купил ее из-за боли и отчаяния на ее лице. Дальше: засушенные розы в вазе, темный под цвет штор мягкий ковер с черным геометрическим узором по краям, бутылка виски и пепельница на небольшом столике возле дивана, на котором я сидел, немного отклонившись, придерживая голову, опираясь о подлокотник. Был ли я сейчас частью этой комнаты? Докурив сигарету, затушил в пепельнице. Как раз вовремя — Скай вошел.
Я скучал по нему. Мне нравится наблюдать за его мягкой кроткой походкой. Он встал в центр и чуть потупил взгляд. Хорошо воспитан.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Мой личный Дьявол
JugendliteraturКровавое отчаянное безумие и сладкая неспешная пытка, одиночество и боль. Теперь ты его собственность, его раб, его окровавленный ангел. А тот, кто должен быть тебе другом по несчастью, стал твоим врагом. Хватит ли у мальчика сил, чтобы не сломаться?
