ГЛАВА 26

10K 78 36
                                    

Скарлетт уже вторую неделю жила дома, когда на ноге у нее загноился самый большой из натертых за время дороги волдырей, нога распухла, надеть башмак стало невозможно, и она еле-еле ковыляла, наступая только на пятку. Вид нарыва приводил ее в отчаяние. А что, если у нее начнется гангрена, как у раненых? Доктора здесь нет, и она умрет. Жизнь ее сейчас была не сладка, но расставаться с ней у Скарлетт вовсе не было охоты. И кто позаботится о Таре, если ее не станет?

Первые дни Скарлетт еще надеялась, что Джералд возродится к жизни и возьмет бразды правления в свои руки, но прошли две недели, и она поняла, что эта надежда несбыточна. Теперь ей стало ясно: судьба имения и всех живущих в нем - в ее неопытных руках, ибо Джералд был все так же тих, молчалив, погружен в себя, и его отсутствующий взгляд нагонял на нее страх. Когда она обращалась к нему за советом, у него на все был один ответ:

- Сделай так, как считаешь лучше, доченька.

А порой и того хуже:

- Спроси лучше у мамы, котенок.

Мало-помалу Скарлетт поняла, что он останется таким уже навсегда и до конца дней своих вечно будет ждать появления Эллин, вечно будет прислушиваться, не раздадутся ли ее шаги, - поняла и бесстрастно примирилась с этой мыслью. Джералд жил в каком-то своем, пограничном с действительностью мире, где время остановилось, а Эллин всегда находилась в соседней комнате. Казалось, смерть Эллин отняла у него силу, двигавшую его поступками, и он сразу утратил и свою хвастливую самоуверенность, и напористость, и свое неугомонное жизнелюбие. Эллин О'Хара была для него тем зрительным залом, перед которым он разыгрывал увлекательный спектакль под названием «Жизнь Джералда О'Хара». Теперь же огни рампы потухли, занавес опустился навечно, зрительный зал внезапно куда-то исчез, и старый актер остался как громом пораженный, один на пустых подмостках, тщетно ожидая очередной реплики.

В то утро в доме было очень тихо, так как все, кроме Скарлетт, трех лежащих в постели больных и Уэйда, отправились на поиски бродившей по болоту свиньи. Даже Джералд вдруг как-то приободрился и с мотком веревок на плече заковылял через вспаханное поле, опираясь на руку Порка. Сьюлин и Кэррин, наплакавшись вволю, уснули; так повторялось по меньшей мере два-три раза на дню; они принимались вспоминать Эллин, и слезы слабости и скорой начинали струиться по их исхудалым щекам. Мелани, которую в этот день впервые посадили в постели, подперев подушками и покрыв чиненой-перечиненой простыней, одной рукой поддерживала льняную головку своего младенца, а другой - и не менее нежно - черную курчавую - Дилсиного малютки. В ногах у нее сидел Уэйд и слушал сказку.

Унесенные ветромМесто, где живут истории. Откройте их для себя