Дочь Альвы. Часть 2 #Wattys2017

Глава 30

Обычно в подземных туннелях царят прохлада и тишина, во всяком случае, так мне казалось до сегодняшнего дня. Сейчас в тайном убежище-тюрьме венатов творится настоящий хаос: освобожденные светлые альвы ликовали в предвкушении большой и опасной битвы с врагом, пленившим его долгие мучительные годы; Рина занялась эвакуацией детей из подземелья, но многие подростки упирались и не желали покидать родителей, зная, как это опасно. Прямо передо мной на коленях стоит женщина, по её щекам катятся слёзы, одежды её превратилась в сплошные лохмотья, а рядом с ней, по-видимому, её дочь, которая ни в какую не хочет уходить. Окружающая обстановка им не мешала, толпа словно обходила их стороной, как река обходит неподъемный камень на своём пути.
— Я не боюсь, мама — Сквозь стиснутые зубы полушепотом утверждает она — Я останусь для того чтобы отомстить за всю нашу семью. Мои отец и брат превратились в пепел в тот самый день, когда нас заточили сюда и я не намерена уходить, пока не отомщу — Она крепко держала мать за руки и её глаза смотрели ей прямо в душу, словно убеждая в твердости своих намерений. Невольно наблюдая за этой сценой я невольно задрожала от ужаса: сколько мучений, лишений и ужаса пришлось испытать этим людям, моему народу из-за войны. Сколько горьких бед перенесла каждая живая душа в этом подземелье. Сколько ещё придётся выстрадать? Голос рассудка подсказывал, что даже при самом удачном раскладе не обойдётся без жертв.
Видно было, что мать не хочет отпускать своё дитя, да и кто захочет? Но девочка была непробиваемая, словно скала. Она не старше Рины и было в ней что-то, что напоминало мне мою подругу. Внезапно я осознаб, что не могу спокойно смотреть на это.
На стене оружейной рядом со мной я различаю небольшую выгнутую саблю. Я сняла её и взвесила: достаточно лёгкая, чтобы поместиться в одной руке. С кнутом в правой и мечом в левой руке я решительно подошла к этой девушке и протянула ей эту самую саблю:
— Идём вместе: нам обеим есть, за что сражаться — Просто сказала ей я.
Мой голос звучал неестественно громко и, думаю, мог испугать любого, но нет, она с благодарностью приняла оружие и промолвила:
« До последней капли крови».
Её мать поднялась с колен, видимо, она осознала, что все доводы бесполезны.
Девушка же с готовностью посмотрела на меня и крепко сжала рукоять клинка. Её бесстрашие  внушало храбрость и мне тоже: если эта девушка готова постоять за себя, то и я не хуже.
Меня резко схватили за руку и позвали по имени. Затем развернули и передо мной очутилось лицо Майка.
— Куда ты пропала?— На его лице читался испуг — Нужно торопиться, сама знаешь.
— Подожди — Запротестовала я — Мы идём не одни.
Он оглянулся по сторонам  и его взгляд упал на эту девушку с несчастной матерью и на лице отобразилось сострадание.
— Да, мы не одни — Подтвердила девушка.
— Я думаю, тебе придётся произнести речь сейчас — Тихо сказал Майк, глядя в другую сторону.
— Почему?! — Опешила я.
— Потому что это старинный обычай. И они этого ждут — Ответил он.
Я прочледила за его взглядом и увидела, как все пространство к выходу занимают сотни альвов. Все они смотрели на меня, словно оценивая. Мои ноги подкосились. Майк решил дать мне напутствие:
— Ты лидер. Действуй, как лидер.
Подняв свой подбородок вверх, я решительно вступила прямо в толпу и они дали мне дорогу вперёд. Речь можно произнести в зале с русалками, там много пространства. За спиной раздаются частые шепотки. Я должна заслужить доверие своих людей, своего народа.
В зале меня встретили Астра и Верония: все в крови, поту, но ужасно довольные собой.
Я встала на небольшое возвышение и повернулась ко всем присутствующим лицом. Дыхание сбилось, сердце бьётся учащено. Я вся дрожу, но это не от холода. Что мне сказать? Я прокашлялась.
— Все... — Я закрыла глаза и вздохнула — Все мы здесь оказались благодаря ужасным деяниям венатов, которые веками изводили наш...народ — Мне было очень трудно признать это — Мы столетия провели в мучениях и страданиях, но сегодня — Мой голос стал громче — Сегодня мы вернем долги — По толпе пронёслтсь одобрительные выкрики — В этот день мы будем сражаться за нашу свободу и мы умрем, борясь за это — Меня одолел непонятной силы порыв и я разожгла руку, подняв её вверх, чтобы было видно всем — Мы будем бороться дабы отстоять честь наших погибших семей и друзей, а затем почтить их память. Мы не будем знать пощады — С эмоциональным подъемом мой огонь в руке вспыхнул в два раза ярче. В этот миг, когда сотни глаз устремлены прямо на меня, готовые пойти за мной, я чувствую себя частью Вселенной, такой необъятной и необъяснимой, но настолько ощутимой и единой, что передать это словами не под силу ни одному поэту. Прямо сейчас мы все дышим одним и тем же воздухом и наши сердца одинаково кроваво-красные и бьются одинаково. Внезапно весь мой страх уходит и приходит мысль, что даже если мы и идём на верную гибель, то вместе все не так пугающе.
Возможно, если мы переживём эту ночь, то в далёком будущем, может, лет через двадцать, я буду пересказывать события этой ночи со слезами на глазах своим детям, а те глядеть на меня с немым восхищением. Но пока что я стою здесь и время для меня остановилось в это самое мгновение. В толпе я нахожу глаза той самой девушки. В них ни капли испуга, лишь твердая решимость идти вперёд и бороться.
Кнопка пуска запущена и время снова вернулось в привычное русло и все дружно закричали, выражая своё одобрение. Шум многотысячной толпы оглушил меня, но я уже разворачиваюсь и бегу вперёд, держа огонь над головой, словно освещая путь себе и тем, кто следует за мной.
Проход уходил вверх, скользские каменные ступени коварно петляли туда-сюда, словно хотят запутать.
Впереди показалось несколько вооружённых венатов и вот уже мимо меня свистят стрелы, но их цель не я — они летят прямо на наших врагов. Некоторые успевают увильнуть и поднимают щит перед собой.
Мне понадобилась доля секунды, чтобы среагировать. Я не посылала никакой команды своему телу, оно сработало машинально — и вот уже мои руки вытянуты вперёд, ладыни раскрыты и из них вырывается столп ослепительного пламени, которое буквально испепеляет противников и ударяется в плотно закрытые двери.
— Баггейн — Зову я — Давай, иди сюда — Я толкаю дверь вперёд и вступаю в просторный зал какого-то заброшенного здания: в выбитые окна светит закатное солнце, везде грязь, пыль, картонные коробки, куски искореженного металла и посреди всего этого в самой середине комнаты стоит знакомая лохматая фигура с длинными когтями: из раскрытой пасти капает густая слюна, бешеный взгляд и громкое дыхание — я машинально сжимаю хлыст и принимаю боевую стойку.
Из всяческих обломков начинают вылезать венаты, очевидно, каким-то образом спасшиеся из подземелья. Среди них я узнаю Гектора и во мне загорается ярость. Я толкаю стоящую рядом Астру и показываю на него, жестом объясняя, что этого брать живым. Та понимающе кивнула.
И, не сговариваясь, мы все вместе побежали вперёд.