Туман в твоих глазах

Объятья.

Я не знаю, почему пришла сюда; зачем ждала его появления; почему хотела услышать ответы на вопросы, не касающиеся меня. Не знаю, и хорошо. Безопасно ничего не знать.
Мои глаза закрывались; я мечтала вздремнуть, но не могла допустить этого. Мне нужно дождаться его, когда бы он не пришёл. Если, конечно, придёт...
Дверь медленно отварилась и позади меня послышались тихие, усталые шаги. Это был он.
- Мила? - ошарашено спрашивает Дэнвель, касаясь моего предплечья. Как всегда холодные руки; как всегда его прикосновение пробирает до основания...
- Это тебе Никки прислала. - Перешла я сразу к делу и, не оборачиваясь, вручила ему конверт. Он нехотя принял его, тяжело вздохнув. Кажется, или Дэнвель ждал чего-то подобного?..
Моя догадка была оправданна, когда содержимое этих фотографий, да и вообще их наличие, не произвели на него никакого эффекта. Я обернулась и посмотрела ему в глаза. В них читались безразличие и усталость, но нет ни намёка на сожаление или раскаяние. Как же он сейчас похож на них...
- Прости, но сейчас тебе лучше уйти. - Его слова больно резанули по моим расшатанным нервам. Мне не хватало ещё одной капли, чтобы сорваться. - Мила, я не хочу отвечать на твои вопросы. Я очень устал. Тем более, если ты не честна со мной, то почему я должен?
Горло сдавило. Ненавижу ощущать эту слабость. Не-на-ви-жу!
- Правильно... Никто из вас мне не должен. Вам не зачем объяснять мне свои поступки. Я... Прости, Дэнвель. Это не моё дело, - прошипела я, смахивая одинокую слезу с щеки.
Я быстро двинулась к выходу, не желая больше находится в помещении с этим изменником. Да и сама комната была пропитана чем-то ядовитым, а из стен выступали смертельные жала. Ещё мгновение, и я уколюсь, но моя жизнь не закончится... Я буду продолжать жить, но уже отравленной. Знаете, каково такое существование? Это вечная, ноющая боль без шанса на излечение. Какой яд был на острие шипов? Человеческий...
- Помнишь тот день, когда мы были в торговом центре? - Вдруг ударил мне в спину его вкрадчивый голос. Я резко остановилась, ловя каждое слова Дэнвеля.- Машину Никки эвакуировали, и мне пришлось подвезти её домой. Хочешь знать, что было дальше?.. Хотя, неважно. Я всё равно расскажу. Мы сидели и разговаривали, а потом я, как по волшебству, провалился в беспамятство, а очнулся в её кровати не совсем... одетым. Мила, я верен своей жене и буду ей верен до конца. Я рассказал это, потому что ты просила ответов. Но а теперь я хочу получить их от тебя. Мила, ты готова всё рассказать?..
Он буравил мою спину пронзительным взглядом, отчего тело покрылась мурашками, а вдохи участились. Сейчас мне было, как никогда, стыдно и... страшно. Я боялась за них; боялась за этих продажных людей так сильно, что ноги подкашивались, а сердце стучало так бешено, что могло вот-вот выдать меня.
- Мила, кто информировал тебя? Скажи, кто тебе сказал? - Его голос становился всё громче. Он приближался ко мне. Теперь я не просто слышала его шаги, а чувствовала их. Как-будто сейчас я была его частью и шла вместе с ним. Мне казалось, что всё, происходящее со мной, нереально. Я читаю какой-то идиотский роман и представляю себя там, в том выдуманном мире, где много сопливых сцен и интриг, но, даже несмотря на это, герои всё равно получают свой хэппи-энд. Находят любовь, женятся, рожают детей и живут припеваючи до ста лет. Ах да, ещё они умирают в один день!
Но далёко ли мне до моего счастливого конца с человеком, который будет любить меня? Нет, чтобы заслужить этот чёртов хэппи-энд нужно мужественно справиться с навалившимся дерьмом.
Прости, Дэнвель, но я не хочу влезать в это. Их могут наказать и без меня. Ты ведь постараешься, верно?..
- Я тоже очень устала. Последние дни были слишком утомительными. Я пойду. - Не успела я сделать и двух шагов, как оказалась прижата к стене, и невидимые иглы почти ощутимо вонзились мне в спину. Воздух резко нагрелся. Как я раньше не могла заметить этого напряжения?..
- Брат твоего будущего мужа мог умереть; часть твоей будущей семьи совсем недавно могла сгинуть. Не ты ли хотела иметь настоящую семью? Людей, которые будут с тобой, когда
всему миру наплевать на тебя? Клянусь, Мила, я старался стать для тебя семьёй... Да, ты странная, немного дикая, но для Стефа не могло быть девушки идеальнее. Ты живая, яркая и треплющая надежду! Я удивлялся этому, а после... вдохновился. Мила, мне искренне жаль, что у тебя не было семьи, но сейчас... Я не имею ввиду этих Гринов... Да к чёрту их вообще! Я имею ввиду Стефа, Мери, меня, да даже моего отца! Мне хочется только, чтобы ты правильно поняла меня. Я боюсь... Не за себя, Мила, а за тех, кого люблю! И ты... Ты тоже входишь в этот список. - Он остановился, переводя дух и не сводя с меня настороженного взгляда. Я видела, как пульсировали его вены на шеи, как его зрачки расширялись при каждом слове, как дрожали губы, и как трудно ему давалось говорить всё это. - Самое страшное то, Мила, что я не просто хочу, а жажду того, чтобы ты призналась во всём. Мне жизненно важно знать, кто для тебя важнее...
Мои глаза расширились, когда я заметила его мутный взгляд устремленный в глубь моей души.
Он знал. Дэнвель всё знал. Эти тёмно - карие глаза никогда не лгали, потому теперь я читала в них, как в раскрытой книге, правду. Он просто хотел, чтобы я выбрала его; сделала выбор в пользу моего будущего, а не прошлого; освободилась от оков, связывающих меня с теми ничтожными людьми. А я подвела его. Я не справилась.
- Так вот, как себя чувствуют предатели?.. - прошептала я, ощущая невероятную пустоту внутри. Опустошение.
- Я долгое время чувствовал это, но после вашего приезда... Мне стало намного лучше. Всем в этом доме. - Его дыхание начинало обжигать моё лицо, а глаза не переставали смотреть на меня.
Было странно стоять прижатой к стене и опираться ладонями на мужскую, твердую грудь, когда в душе пусто, а в сердце, кажется, больше нет места для светлых чувств. Мне хотелось вспомнить в эту минуту те ощущения, когда я впервые поцеловала Стефана, или когда впервые провела с ним ночь. Хотелось напомнить себе о незабываемых чувствах, которые я испытывала тогда с ним. Мечтала восстановить в памяти моменты счастья и покоя, чтобы попытаться заполнить чем-то пустоту.
И я вспомнила всё до мельчайших деталей, но легче не стало, наоборот, мне стало ещё хуже...
- Не думай о прошлом. Начни жизнь заново, - вдруг пробрался в мою голову тихий голос Дэнвеля, и я очнулась. По-настоящему очнулась...
Он всё ещё прижимал меня к стене, и я всё ещё ужасна хотела спать, но кое-что все-таки изменилось... Вдруг я осознала чем могу заполнить пустоту:
новыми воспоминаниями...
- Можно мне обнять тебя?..- Я сказала это так тихо, что могло и вовсе показаться, потому он и посмотрел на меня неверящим взглядом и косо поглядывал по сторонам. Мне захотелось рассмеяться. - Успокойся, Дэнвель. Я просто обниму тебя.
- С ума сошла? - прохрипел он, внимательно вглядываясь мне в глаза. Интересно, что он там постоянно ищет?..
- Нет. Просто, помоги мне... - полушепотом проговорила я, приподнимаясь на носочки. Теперь наши глаза были на одном уровне. Боже, насколько же они были бездонны... - Помоги мне с новыми воспоминаниями, Дэнвель. Я хочу, чтобы в первом мгновении моей новой жизни были: библиотека, в которой я нахожу своё убежище; стена, шипы который теперь растворились во мне, став моей неотъемлемой частью; и ты... Я хочу, чтобы ты, Дэнвель, был в моём первом воспоминании. Моём первом счастливом воспоминании.
- Уверена, что оно счастливое?.. - Теперь шептал он, чуть заметно улыбаясь.
- Новое начало, новая жизнь - это не может быть несчастьем, - произнесла я, широко улыбнувшись и потянувшись к нему.
Мои руки осторожно обвили его шею, взгляд не мог оторваться от очертаний завораживающих глаз молодого мужчины. Но мне нужно было переврать зрительный контакт. И я сделала это, крепко обняв его, попутно зарывая своё лицо ему в волосы. От них пахло яблоками. Люблю яблоки...

***
Нужно ценить то, что имеешь. Неважно, что именно это будет. Дом, семья, одежда, чувства... Неважно, главное никогда не забывать эту простую истину. Но у многих наступает момент полной амнезии, и тогда им становится в одночасье плевать на драгоценное настоящее.
У моих родителей было настоящее. Живое, любящие и хранящее надежду на завтра. Возможно, даже если бы они были бы самыми ужасными людьми на планете, я всё равно не желала бы им зла. Хочу мира для них. Не знаю, что именно повлияло на меня, но... Сколько себя помню, я мало чего боялась. Да, иногда одиночество, казалось, душило меня, но это был не такой сильный страх, какой я испытывала позднее... Страх перед людьми. Точнее я боялась полюбить кого-то. Привыкшая к одиночеству, мне было дико впускать к себе в душу чужого человека, ведь не понаслышке знала: не все люди хорошие. Но мне повезло. Мне повезло вдвойне.
- Стеф! - радостно крикнула я, прыгнув на кровать рядом с... пустым местом? Он ещё не спит? Так. Где он в такое время?..
Я тяжело вздохнула, укутавшись в теплое одеяло, хранившие запах дорогого ополаскивателя, хотя надеялась застать запах своего мужчины. Прислуга хорошо выполняет свою работу.
Мне хотелось поделиться всем в эту минуту со Стефаном. Рассказать всё без тайн и недомолвок. Хочу наконец забыть всё плохое и начать нашу жизнь только со светлыми воспоминаниями. Новая жизнь, новое начало...

***
У каждого свои секреты, раскрытие которых не всегда сулит хорошее. Если однажды вы все-таки решить открыть их, то наверняка должны понимать: возможно вас ждёт ещё большее презрение и чуть меньше угрызения совести, или же вам всё простят, но не смогут принять таким какой вы есть. Нужно быть готовым к любому исходу.
Мой исход близок.
Я видел его нечетко, но точно знал, что он был подавлен. Весь вчерашний день и сегодняшняя ночь высушили моего брата, забрали его энергию и жизненные силы. Мне часто приходилось видеть Стефана в моральном упадке. Первые годы после смерти матери были самыми тяжелыми для нашей семьи. Мы всё страдали. Каждый, конечно, по-своему выражал скорбь, но что бирмингемский, что этот особняк был покрыт невидимой вуалью потери. В то время мы со Стефана стали не просто братьями, но и самый крепкой опорой друг для друга. Я оберегал и защищал его, а он, соответственно, меня. Миг, когда мы потеряли всё, стало секундой, когда мы раз и навсегда провозгласили: ничто в этом мире не испортит наши братские отношения.
„Глупцы,"- так думал Стефан, когда после многих лет спустя, я предал его. Я знал, как сильно он презирал меня; как сильно жаждал, чтобы я раз и навсегда исчез; как сильно ненавидел себя, что безукоризненно мне верил. Но прав ли он был? В некотором, возможно, но не во всём. Я не был глупцом. И да, я всё ещё верю, что ничто не сможет разорвать нашу связь. В больнице он сам подтвердил это.
И вот сейчас я медленно подхожу к Стефану, который устало развалился рядом на полу в коридоре, облокачиваясь на холодную стенку. Лицо его в тени, руки дрожат, ноги прижаты к груди. Удручающий вид.
- Стефан? - позвал я, застав его врасплох. Он резко вскинул голову и невидящим взором посмотрел на меня.
- Тебе нужно отдыхать, - тихо проговорил он, изучая моё, всё ещё болезненно - бледное, лицо.
- Можно сесть? - спросил я, указывая на место рядом с ним. Он тупо уставился на меня, а потом коротко кивнул. Я плюхнулся на пол и уставился на противоположную стену.
Было холодно, но не так, как будет через пару мгновений... Нужно начать.
- Стеф?.. - спросил я, не глядя на брата, но почувствовал его вопросительный взгляд на себе. Я вдыхаю прохладный воздух и прикрываю глаза, откинув голову назад. - Нам давно надо было поговорить, брат. Пора тебе узнать правду...