Проснувшись в казарме, я услышала шебуршание рядом. Повернув голову, я увидела, как моя подруга Ирина уже сидит на кровати и натягивает ботинки, будто уже готова к действию. Тяжело вздохнув, я подумала: "Ох, опять вставать". Ирина, словно почувствовав мое недовольство, улыбнулась, глядя на меня своими искрящимися глазами.
- Вставай, спящая красавица, сейчас все равно будет подъем - проворчала она, подошла ко мне и откинула мое одеяло, настаивая, чтобы я поторопилась.
Я бросила в нее подушку и с неохотой промямлила:
- Я успеею.. Кстати, я могу одеться быстрее, чем сгорит спичка. - медленно и неохотно пытаюсь хотя бы сесть.
- Ага, видимо, такая спичка будет только нарисованная - насмешливо произнесла Ирина и захихикала.
- Ха-ха, очень смешно - обиженно пробормотала я.
На самом деле, у нас с Ириной дружба уже давно. Мы познакомились в интернете, но быстро обнаружили общие интересы. У нее длинные светлые волосы, румяные щечки и красивые глаза, она всегда выглядит идеально, словно сошла с обложки журнала. Она не слишком высокого роста, что выглядит забавно, когда она злится.
Я положила подушку и аккуратно заправила постель, затем начала одеваться. К нам в казарму заглянул капитан и объявил подъем. Это немного напоминало летний лагерь, но сейчас было все гораздо строже, ведь шла война. Население было разделено на войска и каждый должен был служить во благо Верховного. Лично меня служба не особенно напрягала, лишь бы не сидеть дома. К слову, с домашними у меня плохие отношения. Но таких добровольцев было немного, поэтому к службе привлекали всех, даже тех, кто был против этого. Наш Верховный утверждал, что хочет мир во всем мире и сделает все, чтобы достичь этого. Не должно быть ни одного темного уголка, в котором не пролился его свет.
Мы собрались в строй, и капитан провел перекличку. Затем отправились на завтрак в столовую. Наш путь лежал через улицу, и, будучи невыспавшейся и не желая никуда идти, меня раздражала прогулка под мелким дождем. Казалось, что ничто уже не сможет скрасить этот серый день. Но, войдя в столовую, в нос ударил запах каши, и в моей голове возникло видение тарелки с рисовой кашей и маслом, которое уже начало таять. Первая рота уже завтракала, и я всегда не понимала, каким образом они так быстро оказывались здесь. Я думала, что мы встаем самыми первыми.
Поспешив к столу, где раздавали еду, я уже предвкушала, как буду наслаждаться горячей кашей, которая подарит мне солнышко в этот пасмурный день, но мои мечтания были прерваны случайностью. Я нечаянно толкнула девочку из первой роты, с которой у нас и так не хорошие отношения. Там, как правило собирается самая элита и им не нравятся такие отбросы как мы.
В ответ она обернулась злобно, и я увидела, что еда, которую она несла, оказалась на ее форме. Не успев сказать "извини", я услышала гомон. Другие девушки из первой роты начали стучать ложками по столу и ногами по полу. Вскоре затянулся такой шум, что на мгновение я забыла, зачем вообще сюда пришла. Моя рота ничего не могла сделать, так как понимали, что если вмешаются, начнется драка, в которой я одна против всех, и очевидно кто победит. Спасибо жизнь, пришлось драться. Ирина пыталась разнять нас, но ей не удавалось. Вскоре сержанты разняли нас, как и обычно, меня повели к командиру, потому что первая рота была в элите, и ее всегда оправдают. Зачинщицу драки даже не стали вести к нему.
Меня оставили у кабинета и ушли. Я начала осматриваться. Все так же стояла дряхлая лавочка напротив и стенд с потрепанными бумагами сверху. На одной из них был написан лозунг "Миру мир, а нам свобода!". Если честно, я до сих пор не понимаю смысла этой фразы, но если нужно пусть висит. Справа на линолеуме, похожем на потертую больничную отделку, стоял горшок с большим цветком, закрывающим свет от деревянного окна наверху, покрытого старой отшелушивающейся белой краской. Слева были чёрные двери кабинетов. Иногда я мечтала, что находится за ними: игровые комнаты, секретари, усердно печатающие важные бумаги, пыточные комнаты... Но ничего не изменилось с моего последнего прихода сюда. Тогда меня сюда привели за то,что мы с Ириной подшутили над сержантом Киреевским, и он, погнавшись за нами, упал на швабру и остался без глаза. С тех пор он мстит мне, а тут полно таких, кто тоже хочет отомстить. Для меня это уже не новость.
Никто так и не вышел, но я, голодная, решила все-таки пойти в столовую. "Возможно, все уже поели и ушли, а я здесь останусь одна и буду есть холодную кашу, давясь маслом, которое прилипнет к нёбу", думала я. День был испорчен. Но, не дойдя до столовой, я услышала голос, рассказывающий о новом изобретении. Меня всегда привлекали такие рассказы. Мимо такого я не пройду. И естественно, я направилась туда. Придя к источнику откуда исходил голос я увидела дверь, на которой было написано «научная лаборатория», дверь была приоткрыта, видимо кто-то не закрыл её, торопясь или забыв захлопнуть. Я решила пробраться внутрь зная, что мне там не место.
