Эшли Белл

Часы перед кризисом

Биби сидела на краю кровати и составляла список в перекидном блокноте, когда появились ее родители с явным намерением поднять дочери настроение. В этом они не преуспели. Стоило им переступить порог палаты, стало заметно, что напряженные взгляды их глаз плохо соотносятся с широкими улыбками на губах.

Впрочем, нельзя сказать, чтобы они когда-либо вообще могли поднять Биби настроение. Она и только она сама была хозяйкой собственного настроения. Однако Биби не впала в депрессию, а тем более в отчаяние. На это у нее просто не было ни желания, ни времени. Как безнадежно ни звучал бы ее диагноз, он стал вызовом, а вызов надо принимать.

Биби до сих пор была инициативной девушкой с фантазией. Сейчас ей следовало дать своей матери поручения, которые она добавила к списку в блокноте.

– Меня здесь оставят до завтра, возможно, до послезавтра. Доктору Чандре нужно провести еще серию анализов, чтобы решить, какой курс химиотерапии мне прописать. Выбор за мной, а я намерена бороться. Тебе надо будет съездить ко мне на квартиру. Привези мне лэптоп. Хочу сама разобраться, что это за гадость, моя болячка. Еще мне нужна свежая смена белья и носки. Здесь у меня мерзнут ноги. Еще привези парочку мягких полотенец. Полотенца тут жестковаты. И прихвати мои витамины, а также айпод с наушниками. Тут мне придется пользоваться наушниками.

У Биби был свой почтовый ящик. Она попросила маму забрать и принести ей всю корреспонденцию. Записывая еще несколько поручений, девушка одновременно озвучивала их Нэнси. Закончив, Биби вырвала две страницы и передала их матери.

Радуясь тому, что есть чем заняться, помимо ухода в тягостные размышления о болезни дочери, Мэрфи сказал:

– Мы разделим эти поручения, Нэнси. Ты займешься ее квартирой, а я поеду по другим местам.

– Нет, папа, – возразила Биби. – Пусть этим займется мама, а ты возвращайся к своим делам.

Мэрфи выглядел несколько озадаченным, словно он забыл, что является не только отцом.

– К каким делам?

– К тому, чем сейчас занимается Пого.

Отец покачал головой.

– Но я не могу…

– Можешь и должен. Если я все свое время посвящу борьбе, то писать не смогу. Скоро у меня закончатся деньги. Пока это продолжается, думаю, на мамины комиссионные рассчитывать не приходится. Тебе придется содержать меня так, словно мне опять исполнилось десять лет. По-другому не получится, папа.

Объятия. Поцелуи. Заверения в любви. Нескладные обещания встретить будущее вместе и победить, несмотря на все ужасные трудности. После этого родители ушли…

Приняв ванну, Биби стояла у рукомойника и мыла руки. Она смотрела на свое отражение в зеркале, а потом у нее начало двоиться в глазах. Черты ее расплылись, и вместо одного лица возникло два растекающихся. Должно быть, очередной симптом глиоматоза. Схватившись за край рукомойника обеими руками, Биби медленно перевела дух. Не ослепнет ли она? Пока нет. Взгляд прояснился.