Любовнички из прошлого

Глава четвертая

Я шел следом за Эрикой, которая казалась более сосредоточенной, чем раньше. Она уже почти не улыбалась, а серьезно о чем-то размышляла, когда заходила в квартиру, когда включила свет, когда пригласила на кухню и стала искать что-то в шкафчиках, при этом напевая песенку из «Забавной мордашки». Девушка даже не заметила, что я не пошел на кухню следом за ней, а неспешно прошелся по маленькой скромно обставленной, но уютной гостиной. Здесь всё было в идеальном порядке. Что-то подсказывало мне, что до приезда Эрики в квартире не было так чисто и уютно, как теперь.

Вообще-то, так называемая квартира представляла собой совсем небольшое пространство, в котором кухня даже не отделялась стеной от гостиной. Это была одна комната с кухонными шкафчиками, старомодным грохочущим и низким холодильником, хрипящим чайником, круглым столом с клетчатой скатертью. Чуть дальше сразу стоял потертый коричневый диван, старинный телевизор, на полу лежал узорчатый ковер. На подоконнике были выставлены горшочки с разнообразными цветами и растениями. А ещё здесь стоял небольшой коричневый кожаный чемоданчик. Я почти сразу догадался, что это такое. Открыл крышку, и на душе стало теплее от вида настоящего патефона. На одной из полок над телевизором я заметил целый ряд с виниловыми пластинками.

Пока Эрика сосредоточенно заваривала синий чай, я нашел отличную пластинку «Гринпис-Прорыв». У меня в детстве была такая же, и мать часто ставила её, когда готовила печенье или пироги. Эти песни всегда ассоциировались у меня с чем-то хорошим. К тому же, сами песни были только о добром: о природе, о дружбе, добрососедству и всему в этом роде. Как только заиграла известна песня Белинды Карлайл «Землю осушить от слез», Эрика как будто вернулась в реальность. Она выглянула из-за холодильника и по-доброму улыбнулась, наблюдая за тем, как усердно я подпеваю и пританцовываю, щелкая пальцами. Ничего не могу с собой поделать! Мне нравится эта песня, разве возможно не подпевать её?

— Знаешь, как мы танцевали под неё в детстве? — оживился я. — Моя мама учила нас с сестрой, а мы повторяли все движения. Это были танцы восьмидесятых!

Эрика засмеялась, когда я стал танцевать, как в детстве.

— Да-а, — она закивала. — Мы танцевали так же.

— Правда? О, подожди, сейчас будет припев! Я его просто обожаю!

Блондинка стояла, сложив руки на груди, прислонившись к стене, и наблюдала за мной с умилением. Однако, как только начался припев, она сама начала подпевать, качая головой, потому что невозможно было оставаться равнодушной, когда звучит такая знакомая и зажигательная песня. А потом запела следующий потрясающий хит восьмидесятых — «Луна целиком», группы Вотербойз. Я взял Эрику под руку и стал копировать движения, отдаленно напоминающие танцы пятидесятых годов. Немка всегда легко подхватывала любые мои намерения и отлично предугадывала, что я собирался делать дальше, и как двигаться ей. Поэтому танцевать с ней было весело, пусть даже мы оба делали это ни разу не профессионально и даже комично. Но чувствовали-то мы себя потрясающе, как в каком-нибудь первоклассном мюзикле!