Увлечённые обстоятельствами

31. Обстоятельство двадцать шестое - пожар

От: Николь

"Может прощай, может до встречи, но будем реалистами. Шансов на то, что я вернусь, почти нет"

Руки Ребекки мелко задрожали. Её телефон перенимал мелкую дрожь тела. Глаза девушки продолжали бегать по строчкам, что написала Николь. Этот почерк полнейшего пофигизма к себе и жертвенности ради других. Блондинка узнала бы его где угодно. Ребекка сорвалась с места так резко, что проходящая мимо медсестра слегка вздрогнула. Её шаги были широкими и энергичными.

Тёмные волосы мужчины слегка дрогнули, когда он отошёл. Его халат уже держался на одном плече, но Веллингтон не думал его поправлять. Мужчина скрестил руки на груди и стал ждать. Ребекка замерла в нескольких метрах от него. Ноги перестали её слушаться.

Дверь палаты старались выломать санитары. Цепе долго ждал, что бы Николь открыла дверь. Мужчина уже и забыл, что палаты закрываются на ключ, которого у пациентов нет. Он нахмурился и повернулся к Ребекке. Прескотт уже утирала слёзы. Врач преодолел расстояние между ними и протянул ей платок.

- Ты знаешь где она? - коротко спросил он, стараясь не задеть её чувства.

- Она лишь написала, что мы скорее всего не увидимся, она ушла разбираться с Саундом из-за Алекса, - хлюпая носом, прошептала Ребекка.

Девушка достала телефон и показала сообщение. Этого не нужно было Веллингтону. Он слишком хорошо знал Николь и её рвение забить свою вину молотком и гвоздями. По мнению всех, даже Гарри, воровка не была виновата и не имела к этому никакого причастия.

Гаррисон сидел возле реанимации и думал о ней. Он сам знал на что идет, связываясь с Алексом, а потом и с его семьей полностью. Он знал какие есть риски, но не думал, что рисковать придется не ему, а тому, кого он любил. Он не думал, что ему придется волноваться за Алекса. Всегда смелый и борзый, он вырывался из любых неприятностей лишь с окровавленным белым платком. На нём же не было царапин, хотя это слишком идеалистично.

- Ты винишь её? - поинтересовался Маркус.

Парню было разрешено выходить с палаты по сильным нуждам. Наёмнику срывало крышу от одиночества. Дальше поворота нельзя было и заходить, а это не давало ему зайти в палату к Николь. Он ещё не знал, что самой Николь там уже нет. И кто же ей помог сбежать?