Великая история небес

Глава 12 (часть 1)

- Что? Снова? – Габриэль ошарашенно посмотрел на шахматную доску, - да как так-то? – Он откинулся на спинку кресла, сложив руки на груди, - третий раз подряд выигрываешь. Признавайся, мухлевал?

Кастиэль улыбнулся, расставляя шахматные фигурки на доске, - просто кое-кто играть не умеет.

Оскорбленный Архангел нахмурился, - я, между прочим, лучший игрок в Раю.

Ангел улыбнулся еще шире, - уже нет. Не расстраивайся, я никому не расскажу, как ты с позором продул три партии.

Габриэль обиженно надулся, - ничего подобного, ты просто надул меня.

- Ну-ну, утешай себя дальше, - Кастиэль взъерошил волосы, выжидающе глядя на соперника, - продолжим?

Он покачал головой, - ты жулик, Кастиэль, - заявил он обиженно.

Ангел на это заявление лишь улыбнулся, - не умеешь ты проигрывать, Габриэль. Не умеешь, - он встал и растворился в воздухе.

Габриэль тоже собирался уйти, но странный шум с кухни привлек его внимание и Архангел решил проверить, все ли в порядке.

Войдя в кухню, Габриэль оторопело уставился на упавшего Люцифера. Его тело била судорога, изо рта бежала пена. Младший упал рядом с братом, судорожно соображая.

Габриэль резким движением перевернул Светоносного на бок и высунул язык, дабы тот не задохнулся.

- Тихо, тихо, - словно разговаривая с самим собой, пролепетал Габриэль.

Он на секунду прикрыл глаза, успокаиваясь и пытаясь вспомнить последовательность реабилитационных действий.

Но организм Люцифера, видимо, справился самостоятельно. Судороги прекратились и дыхание возобновилось.

Архангел провел рукой по лицу.

- Кастиэль! - Позвал он, подорвавшись на ноги, и лишь запоздало сообразив, что голос дрожит, - Кастиэль, иди сюда.

Парень появился в проёме практически сразу, озабоченно хмурясь, - что произошло?

- Я, я не знаю, - Габриэль сделал два шага вбок, отходя от брата, - он просто упал, я не знаю, - он замолчал, чувствуя текущие по щекам слезы.

Голубоглазый прошел по кухне, кинув на Габриэля сочувствующий взгляд.

- Не нервничай так, он жив, это уже хорошо. Давай, помоги мне поднять его, успокаивайся.