Под обстрелом английских бомбардировщиков я покинул Париж и под обстрелом американских бомбардировщиков прибыл в Брауншвейг. Путь пролегал через Рурскую область с тысячами дымящихся развалин. Уже одно это производило удручающее впечатление.
После отбоя воздушной тревоги я попросил, чтобы комендатура предоставила мне жилище вблизи вокзала. Я получил номер в гостинице, в котором уже помещалось три офицера. На следующее утро я отправился в отдел комплектования 19-й противотанковой дивизии для инструктажа и получения обмундирования. С этого времени мне предстояло носить вместо френча короткий китель танкиста.
Снабженный новым командировочным предписанием, я отправился к месту дислокации моей дивизии, которую мне надо было разыскать где-то около Киева. В Кракове заканчивалось регулярное движение поездов. Я имел возможность только через несколько часов продолжать поездку в одном из эшелонов для отпускников. Таким образом, у меня было достаточно времени для того, чтобы справиться в железнодорожном управлении о местонахождении бюро моего брата Вилли. Вскоре я говорил с ним по телефону:
— Можешь ты прийти на вокзал? Здесь будет короткая остановка. Мне нужно ехать дальше в Киев.
— Надеюсь, ты все же переночуешь у меня?
— Сожалею, но это невозможно. Приходи, пожалуйста, на вокзал, я не могу тебе все рассказать по телефону.
— Хорошо, я постараюсь прийти поскорей.
В зале ожидания мы встретились за чашкой кофе такого качества, что было обидно за чашку, в которой его подали. Мой брат заявил без обиняков, что я не в своем уме.
— Дружище, у меня дома есть натуральный кофе и водка, ты получишь приличную еду, выспишься и завтра отправишься дальше.
— Сожалею, Вилли, но мне нужно явиться в дивизию.
— Какую ерунду ты городишь. Ты не имеешь представления о том, что здесь происходит. Мы ежедневно теряем несколько локомотивов и десятки вагонов. Может случиться, что ты простоишь где-нибудь на путях целый день, а то и дольше. Никто тебя не упрекнет, если ты туда прикатишь позднее. Они будут рады тому, что ты вообще явился.
Он всячески старался уговорить меня.
— Мы оба не знаем, как дальше сложатся дела, — сказал Вилли. — Вспомни о Сталинграде! Может быть, мы видимся сегодня в последний раз. Так что останься!
