Хотя на основе законов о дискриминации в гитлеровской Германии германские граждане тысячами исключались из «народной общности» и лишались прав, тем не менее та же гитлеровская Германия охотно выступала в роли гостеприимного хозяина Олимпийских игр 1936 года в Берлине, в которых участвовали спортсмены из пятидесяти одной страны, и притом люди всех цветов кожи, с различными формами черепа и прочими «расовыми» признаками.
Мой брат из министерства пропаганды обеспечил меня билетом на это зрелище, а в роте я получил отпуск.
Берлин представлял собой море знамен со свастикой. Солдаты вермахта, полиция, штурмовики и эсэсовцы образовали оцепление, оказывали содействие, служили гидами для приезжих. На олимпийских стадионах немецкой столицы в трудных соревнованиях встретились лучшие спортсмены, а победителей единодушно приветствовала ликующая толпа.
Восторженные приветствия выпали и на долю «неполноценных» — негров Оуэнса, Меткэлфа, Робинсона, Вудраффа и Джонсона, которые добыли для Соединенных Штатов шесть золотых и две серебряные медали и, кроме того, вместе с двумя белыми спортсменами — золотую медаль в забеге на четыреста метров.
Однако, завоевав тридцать три золотые медали, двадцать шесть серебряных и тридцать бронзовых медалей, Германия опередила США.
Нацистские идеологи истолковали эту победу немецких спортсменов как признак решающего преимущества «арийско-германской крови».
Я мало задумывался над этой стороной дела и больше радовался тому, что победа повышает авторитет Германии в мире. Были все основания для того, чтобы надлежащим образом отпраздновать олимпийскую победу. После долгих поисков я в ресторане «Фатерланд» на Потсдаммерплац наконец устроился за столом, за которым уселась компания французских туристов — старые и молодые спортсмены из Эльзаса и Парижа. Эльзасцы говорили свободно по-немецки, я — немного по-французски, а за коньяком вообще не было нужды в переводчике. Так что взаимопонимание наладилось.
Мы еще раз обсудили ход последних Олимпийских игр, французы лучше моего знали их историю. Уже в 1912 году предполагалось их провести в Берлине, но кайзеровская Германия, непонятно почему, отказалась от этого. Игры состоялись в Стокгольме.
Через четыре года молодежь проливала кровь на полях сражений; борьба на олимпийском поле была невозможна. В 1920 году в Антверпене и в 1924 году в Париже Германия отсутствовала; она была вновь допущена к соревнованиям в 1928 году в Амстердаме и в 1932 году в Лос-Анджелесе.
