Бесконечно.

Пак Чимин. 1995.

Несущественно демону страдать от любви к кому-то, ведь такого, если смотреть по сторонам столетий, не было никогда и не должно...но почему мне так тоскливо и больно?

Этот маленький городок в каждые пять лет совершенствовался, в то время, как я, походу, деградировал.
Я скучал по ЧонГуку и я этого никак не отрицаю, да и не смог бы. Не было такого, чтобы я о нём не думал.
"В каком обличии он скоро предстоит передо мной? А скоро ли? У него будет тот же цвет волос, ведь он не любил перекрашиваться?" - такие вопросы мучили меня на протяжении всех этих лет, но один меня волновал больше всего: "Будет ли тот же "апчхи", когда он смеётся?" ....

Пусан, Южная Корея.
13 октября 1995 года.

...Но в ночь, когда родился Чимин, я сразу ощутил невообразимое влечение к нему. Прошли столетия с тех пор, как я чувствовал его присутствие...

Разумеется, он был способным студентом, в точности, как ЧонГук. И был таким же очаровательным, а, забыл, ещё он очень сильно любил экспериментировать со своими волоса ещё с детства, чему я забывчиво смеялся в голос и с горечью на кончике языка вспоминал упёртого Печеньку.
Я наблюдал, как он растёт и достигает своих целей, для которых у ЧонГука не хватало мужества.

И сейчас я стою на лестничной площадке над сценой, одной рукой придерживаю фонарь, направляя на него, а другой - подпираю щёку, с улыбкой глядя на то, как тот сверкает счастьем и тяжело дышит в микрофон.

- Спасибо всем! - говорит он, смеясь чистым золотом души. - Я очень благодарен, что вы пришли на мой концерт и потратили своё время на меня, - продолжает подозрительно тихо, из-за чего публика начинает активно голосить ему не плакать, а тот лишь отмахивается, но я вижу, что он всё же плачет слезами, умело скрывая это он миллионных зрителей.

Я радовался, видя, как его душа достигала новых высот по сравнению с его прошлой жизнью. И...я скучал. Я очень скучал по нему. Поэтому и решил познакомится...

- Это что, парень-модель? - спрашивает он у оператора, тыча указательным пальцем в мою спину, в то время, как я стою к нему спиной и улыбаюсь дураком, ведь это адресовано мне. Я оборачиваюсь к артисту лицом, и мгновенно сталкиваюсь с его изучающим меня взглядом, чему самоуверенно ухмыляюсь в камеру. Я вижу, как тот краснеет мгновенно помидором, а потом разворачивается на пятках и спешит к визажисту, спешно что-то объясняя ему, при этом эмоционально размахивая руками. А когда пепельноволосый мальчик остаётся один и увлечённо рассматривает себя в зеркале, я подхожу из-за спины, махая рукой в зеркало: