50 дней до моего самоубийства 2. Мы снова вместе

Day 43

Меня угнетает то, что прошло уже пятнадцать часов с начала операции, а ещё нет известий от врачей.
Меня угнетает то, что я ничем не могу помочь.
Меня угнетает то, что Он может быть мертв.
Это так, будто я умираю внутри. И я знаю, что меня никто не спасет, только Он.
Я сижу уже в комнате ожидания кучу времени, но ничего так и не произошло. Не зашел врач, и не сказал, что всё в порядке. Это более чем странно и трагически. Я не хочу думать о худшем, но каждую секунду моего пребывания здесь, я словно умоляю о том, чтобы он остался жив. Остался со мной.
— Как ты? — сквозь пелену слёз, я слышу голос Алекса.
— А разве не видно? — спрашиваю я.
Я чувствую гнев.
К себе, и ко всему окружающему миру.
— Тебе нужно успокоится, — говорит Алекс, ярость растекается по моим венам.
— Как? — шепчу я, когда так хочется, как же хочется закричать! — Как мне это сделать? — слёзы, слёзы, слёзы.
— Ты должна научится сама успокаивать себя. — молвил он, чрезвычайно спокойным тоном. Ну и что же он хотел мне эти сказать?
Есть что, метод «самоуспокоения?»
— Ты сама знаешь, как.
— Ну, так скажи мне!
— Ты же всегда пишешь в своем дневнике. Разве не это всегда помогало тебе?
— Это не такой случай, когда я могу забыться благодаря записи в дневнике.
— Тогда нужно придумать ещё какой-то способ. Думай, Глория, думай.
Думай, Глория, думай.
"— Стив, ты же сам прекрасно знаешь, это не «просто телка». Эта девушка нравится тебе.
Долгое молчание.
— Может быть, но это уже не имеет ни какого значения. Она выбрала тебя. Все выбирают тебя. Ты же такой супер крутой, кроме тебя вообще никого не существует.
— ...я отношусь к Глории по-другому. Когда я впервые увидел ее, мне показалось, что она такая же, как и все. Стоит в толпе, слушает нашу музыку и думает, какие же мы красавчики. Но когда я подошел к ней после выступления, я понял, что ошибался. Она совсем другая. С кучей проблем, на которые всем наплевать. Он такая же, как моя сестра. Одинокая, настроенная против всего мира. Когда я поцеловал ее, я понял это еще раз. Мне казалось, что я целую Данну... Так что если она тебе нужна — добивайся ее. Я не буду стоять у тебя на пути".
"— Как жаль, что ветчины не хватит на нас обоих.
— Ты что, издеваешься?
— А что ты хотела, малышка? Ты живешь здесь не одна, а в большой семье, как говорится, клювом не щелкают.
Чувствую, что еще одно мгновение, и я взорвусь от злости. Направляюсь к плите, хочу взять турку с кофе, но Стив отталкивает меня.
— Кофе я заваривал себе, не обессудь.
Он делает противную ухмылку и уходит к себе в комнату. Я достаю из полупустого холодильника салат в контейнере. В животе неприятно урчит, я беру вилку, пробую салат, и только потом замечаю, что салат покрыт плесенью!
— Да кстати, салат трехнедельной давности, — выглядывает Стив из-за двери, и увидев мое перекошенное от этой мерзости лицо, начинает ржать, как лошадь".
"— А что ты нашел во мне? — спрашиваю я, резко повернувшись к нему.
— Меня в тебе ничего не привлекает.
— Да ладно?! Врать ты не умеешь. Я слышала вчера ваш разговор с Алексом.
Стив делает несколько шагов ко мне.
— Ты не такая уж и красотка, фигура у тебя не фонтан и еще ты любишь сверлить мозг. Ты можешь понравиться только последнему идиоту.
Мне становится так неприятно, после услышанных слов, что я готова расплакаться здесь перед ним, как пятилетний ребенок, но я этого не делаю, лишь смотрю на него прищуренным взглядом, скрывая свою ненависть и обиду.
Я глупо улыбаюсь, хотя мне действительно хочется плакать. Алекс был прав. Я сама должна успокоить себя. И я это сделаю.

***

Спустя несколько часов, из палаты, наконец-то, вышел доктор. Я жадно хватаю воздух. Пожалуйста, чтобы всё было хорошо.
Пожалуйста.
— Как он? — спрашивает Алекс.
У врача невозмутимое лицо, что меня пугает, и в то же время настораживает.
— Операция прошла успешно, возникли некоторые осложнения, но это всё пройдет. Сейчас он без сознания, потому что восстанавливается.
— Он в порядке? — прохрипела я. Мое сердце бешено колотилось в груди, тело покалывало. Все закончилось. Стив жив, через какое-то время мы увидим, сработала ли операция, но главное, что он жив. Сейчас это все, что имело для меня значение.
— Он в порядке, — подтвердил доктор . — Он сильный: некоторое время он проспит, через пару часов действие наркоза пройдет, и он проснется. Когда он придет в себя, лучше его совсем не волновать. Операция была интенсивной, нужно позволить его телу восстановиться. Завтра проведем некоторые тесты, чтобы проверить, каких результатов мы добились.
— Но вы считаете, что все прошло хорошо? Я имею в виду операцию, — спросила я с надеждой.
Врач кивнул.
— Все прошло без сучка и задоринки, нам просто нужно посмотреть, как отреагирует его тело. Мне пора. Джейка привезут в ближайшее время и отправят обратно в ту же палату.
— Спасибо! Спасибо вам большое, — прошептала я, глядя на него с благодарностью. Как я могу отблагодарить человека, который, как я надеялась, спас Стива от несчастья? — Могу я увидеть его?
— Да, но он без сознания.
— Я просто хочу увидеть его.
— Хорошо, можете проходить в палату.
Я покорно зашла туда. И увидела его. В синяках, побоях.
Но живого.
Сердце выпрыгивает из груди.
Дорогой дневник, я не знаю, что должна испытывать сейчас. Стив жив. Эта фраза заставляет сердце биться сильнее, а пульс ускориться. Я не знаю, могу ли я нормально объяснить свое состояние, но с уверенностью говорю: я люблю его. Что бы не случилось. Я всегда буду любить его.
Я так изменилась за эти дни. Я испытала всё: и слёзы, и радость, и горечь потери, и счастье. Я не могу сказать, что из этого мне запомнилось наибольше. Каждое чувство было по своему поучающим, и преподносило мне определенный урок.
Я благодарна судьбе за то, что она не поступила со мной так. Я рада, что он жив. Жив. Жив. Жив.
Такое чувство, что вокруг меня даже воздух изменил запах и цвет, а всё утратило значение. Он так мирно спит на кровати, я чувствую его вдохи и выдохи, и стоит мне понять, что он здесь, со мной, сердце успокаивается.
— Глория.


***
Дари мне любовь, как она,
Ведь недавно я просыпался один.
Раскрась пролитые на моей футболке слёзы.
Уверяю, я бы стёр их,
Уверяю, буду сражаться за свой уголок.
Может, этой ночью я позвоню тебе,
Когда разбавлю кровь алкоголем.
Нет, я просто хочу обнимать тебя.
Дай мне немного времени или сожги всё это,
Мы сыграем в прятки, чтобы исправить всё,
Я хочу одного – ощутить вкус твоих губ.
Дорогая, дорогая, о, подари мне любовь.
Подари мне любовь, как никогда прежде,
Ведь недавно я жаждал большего,
Прошло немного времени, но ощущения остались,
Может, надо отпустить тебя.
Знаешь, я буду бороться за своё
И сегодня вечером я позвоню тебе,
Когда разбавлю кровь алкоголем,
Нет, я просто хочу обнимать тебя.