50 дней до моего самоубийства 2. Мы снова вместе

Day 24

    Объятия блондина. Он здесь, рядом со мной. Я до сих пор не могу поверить в это. Я не могу поверить в то, что я не одна, что около меня всегда есть люди, которые могут заступиться за меня. Глория, ты не одна... Наконец-то я поднялась с кровати, надела футболку Стива, шорты и спустилась вниз. Как ни странно, кто-то копошился на кухне, но я не обратила на это внимание и прошла в душ. Я медленно начала снимать с себя одежду, я не хотела торопиться. Возможно, это последние минуты моей жизни, а я проведу их так. Самое страшное, что я не хочу, чтобы это были мои последние минуты. Я хочу жить. Я хочу жить. Ну и вот, наконец-то, я одеваюсь и иду на кухню. Да, там был Алекс. Он что-то искал. Я присмотрелась, но он быстро вздрогнул, как будто боялся меня. У меня тоже пошли мурашки.
— Доброе утро... — с задумчивым лицом сказал он. Я улыбнулась ему в ответ.
— Что ищешь? — мило спросила я. В ответ я услышала как он хмыкнул, а затем сказал:
— Таблетки. От головы. Ты не видела? Почему-то с утра голова болит. — я сразу же начала вспоминать последний раз, когда я их видела. Нет. Их уже нет. Я взяла последнюю.
— Извини, но они кончились, скорее всего... А что такое? — попыталась разузнать я.
— С утра голова болит, видимо, магнитные бури. Что собираешься сегодня делать?
— Да вот не знаю. И погода не радует. — я посмотрела в окно, и увидела ливень. Жуткий ливень. Такая погода подходит только для чтения книг, и... Точно! Идея! Я быстро бегу в комнату, ловя на себе ошарашенные взгляды Алекса. Меня осенила мысль — «Мы же можем сыграть в фанты!» Ну и вот, я села делать их.

***

Прошло ровно пятнадцать минут и все сделано. Я моментально пробудила Стива. Затем он оделся, я же решила не переодеваться, а осталась в его футболке. Я только сделала себе красивый хвостик, пряди из которого выбивались и соскальзывали по моим щекам.
Мы пошли на кухню, фанты я оставила в комнате, мол, потом сыграем. На мое удивление, когда мы спустились, ребята уже проснулись и расхаживали по кухне. Я всем заулыбалась и поздоровалась. Они ответили тем же.
— Что на завтрак? — спросила я, с надеждой, что ребята уже всё сделали и мне не придется готовить.
— Лазанья. — ответила Эмили, после чего я облегченно выдохнула, после чего села на свое место и ждала еду.
Через несколько минут Эми сказала, что уже можно брать и мы кинулись кушать. Это, наверное, первый день с таким аппетитом. Последние дни я редко хотела есть, но сейчас же я почувствовала такой голод, что могла бы съесть всё. Я взяла одну тарелку, потом ещё одну, потом ещё... Можно сказать, что съела всё только я. Сначала ребята хотели что-то возражать, отбирать у меня еду, но потом, наверно, сделали вывод, что в последние дни я плохо себя чувствовала и мне надо поесть.
Когда с едой было покончено, мы все уселись в гостиной. Долгое время мы вспоминали наши приключения, то, что мы делали и от этого мне хорошо. Мы все — большая семья.
— А у меня ещё кое-что есть! — пропищала радостным тоном я и побежала наверх по ступенькам. Ребята вопросительно смотрели на меня, но я отвечала только смехом. Вернулась я с большой коробкой и сразу же сказала:
— Это фанты. Эмили, ты знаешь, как играть в фанты?
— У-у-у-у! — завизжали парни и у каждого появилась скрытая улыбка на лице.
— Да, знаю. — с неуверенностью произнесла Эми.
— Очень хорошо. — сказала я и пошла к ребятам на диван. Они сразу же сделали место для меня, и мы начали играть.
— Давайте я первый. — проговорил Джей и схватил фант.
— Выбежать на улицу и поцеловать первого человека противоположного пола. — на моем лице появился страх. Определенно, я не хотела, чтобы ему попалось это задание. Нет, нет, нет, только не это. Да, я понимаю, что Ребекку уже не вернуть. Я понимаю это. Но я не хотела, чтобы это все было так быстро. Так, Глория, успокойся. Это всего лишь задание. Оно ничего не значит. Пока я думала, Джей уже успел встать и громко вдохнув, пошел на улицу. Ну и конечно, он не заставил нас ждать: он сразу же поцеловал первую девушку, которая встретилась на пути, а та влепила ему пощечину. Ребята начали смеяться, а мне почему-то стало жаль Джея. И самое странное: я не могла объяснить, почему.
— Тогда я следующая. — сказала Эмили, и, прочитав фант, улыбка сразу же исчезла с её лица. — Вызывающе поцеловаться с яблоком. Что? Какой сумасшедший придумывал эти задания?
– Ты мне кого-то напоминаешь... Задание, есть задание. Выполняй. – протараторила я и засмеялась. Сразу же вспомнила Джея. Да, у них с Эмили есть много общего.
Эми взяла яблоко с кухни и прошла к нам. Ей было ужасно неловко, но у неё не было выбора.
Парни начали кричать: «Целуй, целуй, целуй!..». И всё же Эмили сделала это. Выглядел этот поцелуй очень смешно. Я невольно залилась хохотом. Мне очень хотелось воздержаться и поддержать Эмили, но эмоции взяли вверх надо мной. И вот, следующая я.
— Ну что ж... — сказала я и парни сразу же заулыбались. Да, конечно, им всем было очень интересно, «что же попадется Глории МакФинн?» И вот, прочитав фант, я переглянулась, и ужас прочитался на моем лице. — Поцеловать в губы человека слева от вас. — самое худшее в этой ситуации то, что справа сидел Стив, а слева... Алекс. Мне стало тяжело дышать, я сначала долго смотрела на Стива, а затем на Алекса. Да. Я должна это сделать. Это ни на что не повлияет. Они поймут. Стив поймет. — ...ну ладно. — наконец-то произнесла я и подползла поближе к Алексу. Секунда — и наши губы растворились в поцелуе. С каждой секундой он был более страстным и я поняла, что надо прекращать. Переборов себя я быстро отстранилась и увидела блондина. Он явно обиделся...
— Мне надо прогуляться. — сказал он. Я томно вдохнула, затем посмотрела на Джея, он пошатал головой в сторону Стива. Ещё секунду я стояла, размышляя о поцелуе. Я сразу же поняла, что это глупая ошибка. Глупая, несносная ошибка. Я мелкими шагами выползла на улицу. Да! Я пошла на улицу! Шел ливень, а я, в футболке блондина и шортиках, стою на улице. Эмили подала мне куртку, но я отмахнулась, и побежала в сторону Стива.Он стоял на месте, где открывался отличный вид на океан. Я тихо подошла к нему, он даже вздрогнул, но, увидев, что это я, успокоился. Мы вот так и стояли. Смотрели на друг друга. Затем взялись за руки и обнялись. Капли дождя стекали по моим щекам. Я ему негромко прошептала: «Это ничего не значит. Я люблю тебя», на что он ответил: «Я знаю». Так мы стояли около пяти минут, затем опять прошли в дом. Каждый делал, что хотел: Эмили держала руку Алекса в своей, а Джей напевал какую-то песню. Я же села на диван, и мои зубы начали стучать. Затем мне стало очень холодно, Стив принес мне плед, но такое чувство, что мне с каждой секундой становилось всё хуже и хуже. Блондин поцеловал меня в лоб и с ужасом произнес:
— О Господи, да у неё жар! — после этой фразы все начали расспрашивать как я, не надо ли что-то принести и другие вопросы. Мне было не до них. Мне было плохо. По-настоящему плохо.

***

Ребята вроде бы успокоились, и уже перестали ухаживать за мной как за маленьким ребенком. Пока все они ходили в своих заботах, я поднялась с постели, да, мне было ужасно плохо, но пролежать весь день в постели я тоже не собираюсь. Дождь утих на какое-то время и я решила выглянуть из дома на несколько секунд. Я быстро надела какую-то куртку, я знаю, выглядела я ужасно, но я должна вдохнуть этот воздух, ведь не могу я же весь день дома просидеть. То, что я увидела на крыльце, ошарашило меня. Письмо. Я, конечно, должна была не открывать его, вдруг оно адресовано не мне, но нет, любопытство взяло вверх надо мной. Я быстро открыла его и там черным по белому было написано:
«Что, думала скроешься, МакФинн? Решила уехать? Скоро все узнают о твоем жалком существовании, и поверь, тогда тебе и твоим дружкам придется не сладко. Не хочешь встретиться, трусиха?»
Да кто же ты, черт подери! А вдруг, он и правда знает всё обо мне!? Сдаст меня в полицию, и тогда.... Всему конец. Всё. Это конец. Нет. Не надо подавать виду. Я сама с этим справлюсь. Увидев, что кто-то спускается с лестницы, я быстро вернулась в дом и пошла в кровать. Это была Эмили.
— Ну как, Глория, тебе лучше? — она посмотрела на меня и удивление запылало в её глазах. — Боже, Глория, ты такая бледная... И испугана. Всё в порядке?
— Да... Всё хорошо... Принеси, пожалуйста... Мой дневник. — с остановками произнесла я, на что она кивнула и побежала наверх. Минута — и дневник уже в моих руках. Я начала делать очередную запись...
Мне плохо. Не в том смысле, что я со всеми поссорилась, нет. Вот теперь я заболела. Ну всегда я найду приключения на свою задницу! Если честно, я бы все отдала ради того, чтобы быть здоровой. А то сейчас ребята будут развлекаться, жить на полную... А я что? Буду лежать в постели? Да, это явно не то, о чем я мечтала. Ну и у меня появились ещё проблемы. Кто бы сомневался? Меня шантажируют! Кто-то знает, что я Глория! Это так плохо, я с ужасом думаю о том, что будет, если нас сдадут полиции... Нет, нет, нет, пожалуйста, нет! И ещё сегодня я поцеловалась с Алексом. Во всем виноваты эти чертовы фанты! Хотя, может это и к лучшему. Нет, в этом я сомневаюсь.
— Глория.
Сделав запись в дневнике, я медленно поднимаюсь наверх. Все мои попытки были ужасны. Я никак не могла подняться по ступенькам. О Боже, я такая беспомощная! Ну почему, Господи? Почему сейчас? Вот я опять пытаюсь подняться. Первая, вторая, третья, четвертая, пятая.... Всё. Я падаю.

***

— Что случилось? — спросила я у Стива. Он перенес меня в нашу комнату. Этот уют. Необъяснимая атмосфера. Мне сразу стало намного лучше.
— Ты упала на лестнице, это ещё хорошо, что я как раз шел к тебе, а то...
— Да-да, я всё поняла, я неуклюжая, больная корова.
— Малышка, я совсем не это имел ввиду. Просто, будь осторожней и если тебе что-то нужно говори мне, ладно?
— Хорошо. А теперь иди ко мне. — сказала я и прижала его к себе. Я хотела обнять его. От этих объятий мне становилось лучше. Он — это мое лекарство. Мы провалялись так несколько часов. Я не хотела отпускать его. Мы дышали в унисон. Я люблю его. И только его.

***

И пусть пройдут года.
Мы останемся вместе навсегда.
Ты ведь знаешь, я люблю тебя?
Ты ведь знаешь это, да?
А помнишь, как ты меня ненавидел?
А помнишь, как меня обижал?
А помнишь, как меня спасал?
А я помню. Ты меня ещё тогда оживлял...
Мы были единственные, против всего мира.
Мы угоняли байки, и нам было всё равно.
Ты не оставишь меня и когда я захочу пломбира,
Ты ответишь: «Ради тебя, малышка, я пойду на всё».