Апрель 1970 года
В начале 1970 года полиция получила информацию об Энди Уокере (имя этого персонажа изменено).
Дело было так. Дорожному патрульному копу пришлось играть в кошки-мышки с водителем нового зеленого «форда». День выдался жаркий. Коп остановился на уступе над шоссе. По другую сторону шоссе на таком же уступе замер зеленый автомобиль, водитель которого внимательно следил за полицейским. Патрульный решил его проверить. Он снялся со стоянки, направился к подземному перекрестку, проехал под шоссе и выбрался на уступ к зеленому «форду». Но на стоянке напротив «форда» уже не было. Пока полицейский перебирался на другую сторону под шоссе, водитель «форда» направился в противоположном направлении и проехал надавтомагистралью, остановившись после этого точно на том месте, откуда уехала патрульная машина.
Через два дня повторился тот же фокус. И так в течение нескольких недель. Водитель «форда» ничего не нарушал, но своими странными действиями возбудил любопытство патрульного.
Однажды, когда этот полицейский остановился на Хантер-хилл, новый четырехдверный «форд» темно-зеленого цвета въехал на стоянку, подъехал к нему вплотную и остановился буквально на расстоянии двух дюймов.
Полицейский растерялся. Он, конечно, не опасался, что кто-то вздумает затеять ссору с дорожным патрульным в полной форме и в патрульной машине. Но водитель «форда» смотрел на него вызывающе. В его близко посаженных голубых глазах читалась ненависть.
— Никогда в жизни такого выражения не видел, — рассказывал мне полицейский. — Физиономия вся такая перекошенная. Как у эпилептика. Жуть.
Так полицейский познакомился с Энди Уокером.
Уокер — мужчина средних лет с ненормально широким лицом и узкими, сжатыми в ниточку губами. Лоб высокий, но залысин нет, волосы густые, начинающие седеть. На носу очки в оправе. Солидное брюшко, вес больше двухсот фунтов. Рост шесть дюймов.
В 1971 году сержант Лес Лундблад подозревал его в причастности к убийству Дарлены Феррин.
Среда, 1 мая 1974 года
— Я уже сто лет знаю, кто этот Зодиак, — сказал смуглый мужчина неопределенного возраста, сильно смахивающий на мексиканца. — И вовсе ему не двадцать и не тридцать, как полиция вообразила. Ему где-то от сорока четырех до пятидесяти… тоже четырех. И два дня в неделю его дома не сыщешь.
