Неловкая тишина.
- Я помню, - отвечает Соня. - В субботу я буду тебя выгуливать.От последнего слова в груди у меня сладкий холодок. Но это, Шиши, только начало. Соня спрашивает:
- Поговоришь со мной, пока я лежу в ванне?
Я кусаю губы от радости и накрываюсь с головой одеялом.
- Я тоже хочу в ванну...
Сладкое молчание.
И вдруг,
Хозяйка шепчет:
- Со мной?
Ноги сводит от счастья, малыш.
Я слышу шум воды и шелест пакетиков с цветной солью. Я слышу как она сбрасывает трусики, пробует воду ножкой - горячо - и всё равно забирается. Я слышу как пена рваными облачками покрывает красную грудь любимой. Это невозможно слышать, но я слышу.- Матильда... - говорит хозяйка. - Расскажи мне что-нибудь?
- Рассказать?
Мне нечего, Шиши. Моя жизнь окрасилась совсем недавно.
- Про школу, - говорит Соня. - Только не молчи.
И я повинуюсь. Я говорю о школе, о маме и Жераре. Я рассказываю про детство и понимаю, что оно мне совсем не нужно. Я признаюсь Соне. Я говорю ей, что у меня нет никого дороже, что она мой лучик, моё солнышко. Я говорю целый час.
И всё это время моя хозяйка нежно мурчит и стонет. Она просит только об одном:
- Не останавливайся, Матильда...~~
В блядской школьной раздевалке стены пахли юным горем и разбитыми сердечками. Девочки там плакали.
Чем стены пахнут в универе, ты скажешь мне через минуту.
Я не слушаю о чём пиздят курицы вокруг. В голове у них ботокс, солярий и спортзал. Ещё я стараюсь не оставаться с ними наедине, стараюсь не говорить с ебанушками,
мало ли,
вдруг это передаётся воздушно-капельным.
До начала пары еще пару минут. В раздевалке остались я, Туровская, и две её шкуроватые подружки.
Надо съёбывать.
К тому же, эта блядина начала говорила про щетину и крепкие руки Льва Николаевича. Она громко объявила:
- Я хочу сделать ему минет.
У меня задрожали пальцы. Шнурки на кедах не хотели держаться, потому я решила завязать их в зале.
Вещи в пакет, в шкафчик, под замок. Шаг к выходу.
- Девочка, - голос за спиной. - Как тебя зовут?
Зачем я стою? Зачем поворачиваюсь и тихо отвечаю:
- Матильда.
Туровская подходит ближе. Ядовитые зеленые глаза, вытянутое лицо, скулы, острые брови и орлиный нос. Она выше меня на голову.
- Матильда, - повторяет она. - Ты отсосала бы нашему физруку?
- Нет.
- Не любишь взрослых?
- Не люблю.
Её подружки прыснули от смеха. Это напоминает мне школу, Шиши. Красных муравьев и Симу.
- А этот... - говорит Туровская. - Ваш беленький староста. Как его зовут?
- Не помню.
Её рот застывает в улыбке. Если бы Усик увидел такую улыбку - закрыл бы её на год. Туровская шагает ближе и я замечаю, что у неё проколота уздечка: из-под верхней губы выглядывает золотой полумесяц.
- Дима зовут, - подсказывает она. - Ты бы отсосала своему старосте?
«Тише, Матильда».
- Нет.
Я прижимаюсь к стене, а она над самым ухом.
- Так ты девочек любишь?
Стены дрожат. Я закрываю глаза на пару секунд, а когда открываю их, то понимаю, что Туровская внизу, что она завязывает мне шнурки. Один кед, другой, и снова вырастает перед лицом:
- Цыпленок, ты чего молчишь?
Я не могу говорить. Сердце прыгает. Я смотрю на дверь, но вместо двери опять два зелёных глаза.
- Ляжешь со мной? - шепчет она. - Расскажешь мне про школу? Поехали ко мне, цыпленок, у меня большая ванна. Я буду твоим лучиком. Хочешь?
В глазах темнеет.
Я закрываю голову и сползаю вниз по стене. От смеха блядей у меня гудят ребра и уши. Я дрожу через пять, десять, пятнадцать минут.
Я дрожу, даже когда из зала доносится знакомый голос учителя.
Там перекличка. Там родной свисток.
А я где?
А я в раздевалке, Шиши.
Наверно, это давление. Погода. Я всё ещё держусь за голову. И смотрю на белый кафель с красными пятнами крови.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Дневник Матильды 18+
Teen FictionСентиментальная мясорубка. Продолжения не будет. ИСТОРИЯ ЗАВЕРШЕНА! Перезалив книги, дабы поднять просмотры. История была написана в 2017 году. Обязательно напиши свои впечатления и поделись историей с друзьями. Уже читал(а) «Дневник Матильды»? Не...