Что ты ответишь?

XVII

– Ха-а-а... Вечно он со своими шутками!.. – подметил Ларссон, недовольно прикрывая глаза.

– Семь лет отдыхал, теперь терпи! – огрызнулся алкоголик, вспоминая радость Гоулда, когда коммунист вернулся после долгой поездки в "большой город".

– Ну, ты тоже отдыхал, теперь терпи. – съязвил в ответ Торд.

Том лишь хмыкнул и приложился к графину, до этого тихо, мирно стоявшему в центре столешницы и никого не интересовал. Хоть Томас и легко переносил похмелье, но сушняк никто не отменял. Поэтому, после опустошения сосуда с водой, ему больше нечего было делать на кухне, разве что заводить разговор с Ларссоном. Такая перспектива не сильно радовала, скорее напрягала, Тома, что заставило его лишь на секунду направить полный бездонной ненависти взгляд в сторону коммуниста и преспокойно покинуть комнату.

 За несколько метров до двери своей комнаты, Томас зацепил внимание на стоявшем к нему спиной Мэтту, который по неизвестной причине стоял перед вышеупомянутой дверью и сверлил ту голубыми глазами. Риджувелл подошёл к нарциссисту и положил руку на тому на плечо.

Харгривз взвизгнул и резко повернул голову и отскочил на добрые полметра, минимум. Алкоголик перевёл взгляд с Мэтью на свою руку и обратно, непонимающе склоняя голову набок, стоически сдерживая смешок.

– Ты чего скачешь, нарцисс несчастный? – Томас спрятал обе руки в смежный карман худи.

– Не скачу я!.. И почему именно этот цветок? – голубые глаза Харгривза горели поистине детским интересом.

– Попробуй включить мозг и догадаться. В крайнем случае – интернет в помощь.

– Какой ты вредный! –рыжеволосый обидчиво поджал губы

– Ха, хватит того, что ты у нас идеален.

Том издал смешок, а лицо Мэтта против его воли зажглось ярким пламенем. Он не знал, успел ли Риджувелл заметить неожиданную смену тона кожи друга, поэтому поспешил состроить из себя обиженного и отвернуться. Томас закатил глаза, но сделал вид, что не заметил румянец и спокойно вернулся к вопросу "Почему он стоял и пялился в дверь моей комнаты?":

– Так, ты чего-то конкретного хотел или просто так сверлил мою дверь глазками?

– Я?.. Ну... Я поговорить хотел... – Мэтью немного приоткрыл дверь, – Позволишь? – взял себя в руки Харгривз.

– Ты её уже открыл.

Безглазый лишь пожал плечами и толкнул в комнату Мэтта вставшего в проходе просиявшей статуей. Подобное поведение часто наблюдалось за непонятливым нарциссистом и никого не удивляло. Риджувелла настораживал лишь тот факт, что подобное состояние в последние несколько месяцев поражает рыжика всё чаще.

– Так и будешь у стенки стоять, нарцисс безмозглый? – Том щёлкнул Мэтта по носу, до лба не достал.

Это вывело голубоглазого из своеобразного ступора. Он помотал головой освобождая голову от посторонних мыслей, никак не относящихся к предстоящему разговору.

Мэтью подошёл к противоположной стене комнаты и сел на кровать опираясь спиной о вышеупомянутую стену. Харгривз прикрыл глаза и посмотрел на Тома, прикусив нижнюю губу. Томас отметил для себя такое поведение и ухмыльнулся. Он подошёл к кровати и лёг на неё, устроив голову на коленях рыжеволосого.

– Т-том!? Что ты д...

– Заткнись! И без тебя голова болит. Так о чём ты там поговорить хотел?

Мэтт густо покраснел и взглянул на лицо друга. На нём красовался лёгкий румянец и самодовольная ухмылка. Харгривза как током прошибло от непонимания – то ли над ним и его чувствами просто смеются, то ли отвечают взаимностью.