Душа цвета индиго [J.B.]

Глава двадцать седьмая

Dean Lewis – Waves(Acoustic)

Холодный дождь тяжелыми каплями разбивался о сырую землю. Знойный ветер всё норовил вырвать из чьих-нибудь рук зонт, и заставлял людей сильней кутаться в свои пальто. И без того грязно-серое осеннее небо сегодня, казалось, совсем потеряло цвет.

Они стояли рядом, чуть поодаль от остальных.

Он держал её за руку.

Ещё несколько дней назад они не могли прийти в себя после победы в суде. Эмили выскочила из зала первой со слезами на глазах. Джастин тогда чуть с ума не сошел, увидев её в таком состоянии. Она была так взволнована, что первые минуты даже не могла ничего сказать, только обнимала маму и плакала от счастья. Её насильника суд приговорил к двадцати восьми годам тюрьмы. Мама Эмили в скором времени начинала курс восстановления под присмотром доктора Кейсли. Им казалось, что жизнь налаживается, и всё начинается с чистого листа.

А потом Томаса не стало.

Два дня назад он просто не проснулся после почти трех недель комы.

Джастин нашел тех, кто избил его друга, как и обещал. Он, собрав группу самых верных людей, выследил их всех до единого в ту же ночь, когда узнал о смерти Тома. Что он с ними сделал, Эмили могла только догадываться, перевязывая его в кровь избитые костяшки пальцев и обрабатывая ссадины на лице.

А потом он рыдал. Беззвучно и долго, положив голову Эмили на колени, изредка содрогаясь от всхлипов. Она не знала, как унять его боль, поэтому просто была рядом, мягко гладила по волосам, замирая каждый раз, когда он вздрагивал.

Он думал, что когда плачешь, боль уходит. Но нет. Больно было до сих пор. И сейчас он стоял рядом с Эмили, сжимая время от времени её ладонь в своей, чтобы удостовериться, что это всё не чёртов сон. Что он действительно смотрит, как черный гроб опускают в землю, и как на фоне этого гроба бледное лицо мистера Фостера кажется ещё бледнее, и как тот поддерживает жену, когда между истошными рыданиями она в очередной раз теряет сознание. Мужчина поседел за эти дни больше, чем за все свои годы жизни.

У Эмили подкашивались колени при взгляде на мистера Фостера, чувство вины острыми иглами пробиралось в грудную клетку. Он спас сотни или тысячи судеб от ужасной участи, он спас и её судьбу, но не сумел спасти сына. А ведь возможно, будь он с ним рядом, а не в суде с ней, всё сложилось бы по другому. Возможно... Она сглотнула, но тяжелый ком в горле, мешающий дышать, никуда не исчез. Шатенка крепче перехватила зонт свободной рукой. Она очень хотела бы сейчас оказаться где-нибудь далеко, только бы не быть здесь и не видеть столько боли. Она подумала о Мариане, и как мудро та поступила, отказавшись приходить на похороны. Рыжая призналась Эмили, что просто не выдержит. Господи, как же она была права.