The Ritual.

9, 10, 11

Было невозможно подниматься по лестнице бесшумно, как бы им того ни хотелось. Доски шатались под ногами. Скрипели и даже гудели при каждом осторожном и неохотном шаге. Хатч шел первым, держа в одной руке фонарик, а в другой нож. Люк двигался за ним по пятам, но так, чтобы можно было развернуться и броситься по лестнице вниз, если Хатч хотя бы вздрогнет. Крошечная рукоятка ножа колола пальцы. Люк ослабил хватку.

– Видишь что-нибудь? – прошептал он, всматриваясь в узкий туннель из черного дерева, сквозь который они неуклюже протискивались. Здесь пахло, как в загаженных кошками и заваленных мусором старых сараях, которые он исследовал в детстве.

– Не-а, – сказал Хатч напряженным голосом, будто затаив дыхание.

У Люка сердце готово было выпрыгнуть из груди при виде того, что выхватывал из тьмы свет его фонарика. Старое почерневшее дерево покрывали длиннобородые лики, которые на самом деле были лишь узорами из белесых древесных волокон. Такое должно находиться под музейным стеклом, а не в окружающей их тьме. Внезапно Люк проникся уважением к Филу, отправившемуся наверх на свой страх и риск.

Мысль о людях, некогда живших здесь, в сыром лесу, без электричества, вызывала у Люка невероятную тоску, буквально вытягивающую всю душу. Эти люди были просты, стары и находили утешение в вере. Если один из них умирал, другой жил один в таком отчаянии, представить которое даже на мгновение было равносильно смерти.

Люк попытался стряхнуть с себя это жуткое чувство. Страх давил на него. Нет, это место не для людей. Он чувствовал это инстинктивно. Прибивать черепа на стены было равносильно безумию. Даже холодный черный воздух, казалось, окутывал и пропитывал их каким-то особым смыслом. Думать об этом было глупо и нерационально, но воображение подсказывало, что дом населен чем-то незримым. Здесь они чувствовали себя маленькими, хрупкими и беззащитными. Здесь им не были рады.

Хатч заглянул за лестничный изгиб. Люк увидел в свете фонарика его профиль. Никогда раньше он не замечал у Хатча такого выражения лица. Он выглядел бледным и изможденным, словно получил дурные известия. Широко раскрытые печальные глаза блестели от слез.

– О'кей, – прошептал Хатч. – Тут еще несколько ступеней, а потом идет комната. Похоже на чердак. Вижу нижнюю часть крыши. Здесь довольно сыро.