Жизнь И Цель Собаки

30

Пока Итан стоял, я пытался запрыгнуть к нему на колени: подскакивал, стараясь лизнуть, уткнуться, забраться на него. Неудержимые всхлипы рвались из моей глотки; виляющий хвост не мог остановиться.

– Эй! – Мой мальчик отклонился от меня, моргая, пытался устоять на ногах с помощью трости, потом тяжело сел на пол. Я прыгнул на него и начал лизать лицо.

Итан отодвинул мою пасть.

– Ладно, ладно, – проворчал он. – Хватит. Прекрати.

Его руки на моей морде доставляли мне ни с чем не сравнимое удовольствие. Я прикрыл глаза от наслаждения.

– Отойди, сейчас же отойди, – сказал мой мальчик.

Он с трудом встал. Я уткнулся в его ладонь, чтобы он меня погладил.

– Ладно. Господи, да кто ты? – Он включил еще одну лампу и уставился на меня. – Ты совсем тощий. Тебя не кормили? Ты что, потерялся?

Я бы всю ночь просидел, просто слушая его голос и чувствуя его взгляд.

– Тебе нельзя в дом. – Он открыл наружную дверь. – Выходи, выходи во двор.

Я узнал команду и неохотно поплелся на улицу. Мой мальчик стоял и смотрел на меня в окошко. Я сел, ожидая.

– Тебе надо идти домой, песик, – сказал он; я завилял хвостом, услышав «домой». Ведь я наконец отправляюсь домой, на Ферме, где должен быть, с Итаном – с тем, с кем и должен быть.

Он захлопнул дверь.

Я покорно ждал, пока напряжение не выросло настолько, что я гавкнул от нетерпения и расстройства. Ответа не последовало, поэтому я гавкнул снова, вдобавок царапнув хорошенько по металлической двери.

Я уже устал считать, сколько раз я лаял, когда дверь снова отворилась. Итан нес металлическую кастрюлю, заполненную сочными ароматами.

– Ты ведь голодный, малыш?

Как только он поставил кастрюлю, я набросился на еду, глотая большими кусками.

– Извини, в основном лазанья. У меня тут нет собачьей еды. Впрочем, я гляжу, ты не против.

Я повилял хвостом.

– Вот только жить здесь тебе нельзя. Я не могу держать собаку. Времени нет. Придется тебе идти домой.

Я повилял хвостом.

– Господи боже, когда ты ел в последний раз? Не торопись; заболеешь.