Коты-Воители: «Придёт ночь, и она будет обязана выбрать...» [ТАЕТ]

Глава 9

С растопыренных в разные стороны сосновых ветвей  падали прозрачные ледяные капли. На огромной скорости они сталкивались с уже просвечивающейся из-под снега землёй, разбиваясь на множество водяных осколков. Земля была похожа на чёрно-белый шоколад с зелёными орешками! На проталинках кое-где всеми силами вырывались на поверхность нежные подснежники, покрывая чёрную землю зелёненькими росточками и уже другим, вовсе не холодным и не колючим, снегом. Всё вокруг так и блестело снежными и водными солнечными зайчиками, которых становилось всё больше и больше. Они скакали по полянкам, между деревьев, по дуплам, по лужам и по первоцветам, заливаясь смехом. Каждая небольшая ямка — теперь чистая лужица-зеркало для котов и других лесных зверей, ведь вода была, словно множество бриллиантов. Повсюду быстро бежали ручьи, но не питали землю влагой, потому что за зиму она промёрзла до состояния камня. Хитрые ручейки-сплетники всё время что-то нажурчивали и набульковали друг другу на ухо. Они врезались в препятствия в виде камней и веток, но быстро преодолевали их, становясь мощней благодаря новым кристалликам, слетающим с высоких деревьев.

Полетели сверкающие хрустальные брызги, а ворчливый ручей вышел из берегов, создавая крошечное устьице. Светло-серая лапа Затмения тут же промокла насквозь, и от одного лишь дуновения ветра он уже начинал дрожать подобно одинокому колоску в поле. В его порезы на лапе проникли ледяные капли и пронзили холодными сюрикенами, заставив почувствовать ещё большую ноющую и разрывающую лапу на части боль. Не сдержав своих эмоций, кот ударил по ручью вновь, но с большей силой. Он надеялся на то, что жизнь бегущей воды прекратится, но надежды не оправдались. Ручей боролся за свою жизнь, даже не давая себе право на мысль о скорой смерти, и позвал к себе на помощь уже вытекающие из краёв лужи! Они пополнили запасы блестящей струйки и даже сделали её более широкой, чем добили и без того запутавшегося в себе Затмения. Он хотел сейчас же уничтожить как можно больше вещей, чтобы хоть как-то успокоить цунами эмоций. Но во всём кипела жизнь. И эту жизнь не мог сейчас прервать никто.

— Ненавижу весну! — взревел берюзовоглазый и рванул с места, оставляя за собой мокрый след и мелкие звёздочки из капелек.

Ему казалось, что прямо сейчас, во время быстрого бега, его стошнит от его же непроглядного бурана мыслей, чувств и невыразимой боли, как душевной, так физической. Он порой даже забывал дышать из-за волнующего его головокружения. Его будто расчетвертовывали! Зачем только вернулась эта рыже-белая выскочка?! Чтобы бы всем в округе жизнь портить?! Будто бы она сама не понимает, что от неё только проблемы! Ему прекрасно жилось, было множество личностей, которые уважали его, хотели быть такими же ловкими. А теперь в стае появилась та, что когда-то морально убила его и его подругу, Шарлотту, на две луны. Он не мог простить её, да и не особо хотел. Он не хотел рядом с ней находиться. Но при этом за тысячами замками, повешенными на одной двери самого дальнего уголка его души, находилась затуманенная радость и размытое спокойствие. Он остановился. Его дыхание вновь начало становиться ровным и уверенным.