Амнезия

Забудь

      Она смотрит спокойно, улыбается. На самом деле это обман. Она лжёт, в её карих глазах блестят маленькие золотые крупинки. «Давай, смотри на меня. Иди ко мне. Поверь. И ты не вернёшься». Волосы острижены коротко и неровно – она сама обрезала их кривым кинжалом. Она знает, что ей поверят. Она уже зажгла огонь, уже приготовила котёл побольше... Как хорошо, что она – просто картина.

Я усмехнулся и подошёл к следующей картине. С неё на меня смотрела русалка – так же живо, как ведьма, от которой я только что сбежал. Синеватая кожа, чарующий взгляд прищуренных, пустых белых глаз... Если русалки действительно выглядели так, то я бы скорее испугался и унёс ноги подальше, чем пошел за ними на дно.

Следующие рамы – румяная полуденница с забавно-пухлыми щечками; толстый, склизкий водяной; лохматый, но не чумазый домовой... Художница постаралась на славу, полотнам нет конца. Она рвала шаблоны, что мне понравилось, но я не чувствовал непреодолимой тяги к искусству, поэтому мне быстро наскучило ходить по залу. Но ничего другого не оставалось, ведь я прекрасно знал, что Аня устроит мне выволочку, если узнает, что я ушёл домой, и её не будет волновать, что я пришел на выставку не по своей воле. Я вздохнул. И всё же был рад, что Аня появилась в моей жизни. Ради неё можно и потерпеть.

В поисках хоть чего-то интересного, я забрел в самый дальний угол зала, где моё внимание привлекла женщина с бокалом вина в руках. Она вальяжно облокотилась на мольберт, на котором стоял холст с неизвестными мне маленькими духами леса, и угрюмо смотрела на толпу. К ней часто кто-то подходил, она приветливо улыбалась, что-то говорила, кивала, но, когда гость отходил в сторону, снова возвращала себе маску безразличия.

– Вам не нравится выставка? – поинтересовался я, подойдя ближе. Я догадывался, кем она была, поэтому хотел услышать ответ.

– Совершенно не нравится, – отозвалась она, но не улыбнулась. – Что самое отвратительное – это всё нарисовала я.

– Тогда почему вы не выглядите счастливой? Картины прекрасны...

– А вы, я вижу, прямолинейный молодой человек. Я могла бы обидеться, если бы вы не были таким симпатичным, – она всё же улыбнулась и поднесла к губам бокал. – В том-то и дело. Первую картину я написала в съемной однокомнатной квартире, в драных джинсах и кисточкой в волосах. У меня была лишь пара кистей да грязные краски, на которые я очень долго копила. Я не спала ночами, мне хотелось творить. А что сейчас? Как вы думаете?