Our love tastes like blood.

9.

– Юнги-хен, – Пак кинулся обниматься к своему парню, щебеча про то, как он сильно скучал. Но тут он замечает ещё одного человека. – Чонгук...

Младший выглядел убито, а взгляд побитого щенка выдавал в нем вину. Глаза потухшие, без былого огонька, и стыд перед старшим. Стыд и неловкость. Чимину кажется, будто перед ним стоит совершенно другой человек.

– Он спит, – говорит Чимин, не отрывая взгляда от глаз напротив.

Чонгук смотрит с сожалением, и Пак видит, что младший не готов сейчас разговаривать с ним, поэтому просто освобождается от объятий Юнги и подходит к Чонгуку, обнимая того за плечи.
Юнги смотрит как-то недовольно, реагируя на любой жест в сторону Чимина, но видит, что Чонгук даже не обнимает в ответ, а просто кладёт голову тому на плечо. Чимин уже давно простил, а младший просто не знает, как просить прощения.
Немая сцена заканчивается, когда на пороге появляется Тэхен. Сонный, не понимающий, что происходит, потому что ото сна ещё не отошёл. Спрашивает у Чимина, кого там принесло, зевая.
А когда полностью открывает глаза, видит его.

– Нам пора, – шепчет Чимин на ухо Юнги, смотря на Тэхена, чей взгляд был направлен далеко не на него. А Чонгук опустил голову, напоминая провинившегося ребёнка. Только вот ребёнок провинился тут немало.

Чим ускользает из дома, быстро натягивая куртку и ботинки. Утягивает Юнги за собой, хотя тот, к слову, сопротивляется, думая, что Чонгук не готов ещё разговаривать с Тэ наедине. Но Чимину в любом случае виднее, а Юнги ведёт себя как ребёнок, который пытается избегать всех возможных конфликтов и тем самым контролировать все и вся.

А потом они остались наедине...

Чонгук закрывает за собой дверь, не решаясь пройти дальше порога. Он не знает, как именно будет мириться с Тэхеном, не знает, помирится ли вообще. Сцены в голове, которые он представлял, пока они добирались сюда, вместе со словами, которые он хотел сказать, испарились, и он просто... в растерянности? Он не знает, как себя вести, вместо этого чувствует давящую на лёгкие и все внутренние органы вину, которая изнутри будто ломает ребра.

– В пороге не стой, – Тэхен машет рукой, жестом показывая, что тому стоит пройти в квартиру. Сказать, что Тэхену сейчас страшно? Неудобно? А может, он в ярости? Нет, ни капли. Он не испытывает ничего. Может, только обиду, самую малость, а так ничего.