Death is Gold

Смерть таинственна

— Кто такой Тэд? — Поинтересовалась Мэйбл, прислонившись к дереву, и чувствуя его твердую кору спиной. Билл находится рядом, привычно обводящий данную местность равнодушным взглядом, и кидает камни куда-то в сторону. — Он как ты, верно?

 — Он похож на меня, — уточнил он, когда она протянула руку, чтобы заставить прекратить его швырять камни, и отскочил от неё, как ошпаренный, машинально вытягивая трость перед собой. Мэйбл вновь сводит губы в тонкую линию и самой себе сухо кивает, всё также считая, что она ему противна, как смертная и обычный по сравнению с ним человек. Несомненно, её это задевает, но она не говорит ничего на это — просто опускает руку и взгляд вместе с ней.

 — Он… не кажется нормальным. — Пайнс было неловко говорить об этом, но так или иначе брать свои слова обратно было слишком поздно. Ей в самом деле было интересно, кем являлся Тэд, какие же всё-таки отношения между Коллекционерами Душ, и почему Стрэндж так ведёт себя. Он был странным, безумным, пугающим, чего уж нельзя не заметить точно. Он пугал и в то же время очень интересовал; интересовал, как экспонат, которого нельзя потрогать. Да даже если и можно было — она вряд ли бы это сделала. Билл же в ответ на эти слова выпустил безрадостный, короткий смешок, теперь нацеливая камень на птиц, сидящих на ветках дерева. А если быть точнее, то на соловья.

 — Мы ненормальные, — подметил Сайфер за обоих. — А чего ты хотела?

 — Не знаю… Просто ты не ведешь себя, как припадочный и неуравновешенный, а вот Тэд очень даже. — Мэйбл вздохнула. — Как долго ты знаешь его?

 — Почему все вопросы о Тэде? Ты что, виделась с ним? — Его напряженный голос заставил её замереть и опустить взгляд, избегая того, что яро просверливал в ней дыру.

 — Нет, — выскользнуло с её рта, и она прекрасно поняла то, что неосознанно соврала ему в его догадках. — Просто любопытно.

      Билл зарычал, сжимая трость руками, и немного сгорбился на скамье, чтобы попытаться посмотреть ей в глаза, но она открыто избегала зрительного контакта с ним. Это заставило его приблизиться и сощурить глаза; заставило немного перейти грань дозволенного, оказываясь опасно близко к ней. Его наверняка мертвое в груди сердце странно забилось, предвещая не особо хорошие мысли, а непонятно откуда-то взявшиеся чувства злости, напряжения, волнения, опасения и даже ревности превращались в нескончаемый фонтан чувств, который просто-напросто хотелось прикрутить.