Гори в огне, да поярче!

Три часа ночи. Часы только недавно пробили это время, а Кевин уже проклял все на свете за то, что пришел в это адское помещение. Дрожащие пальцы едва держали планшет, на экране которого то и дело бегали полоски плохой передачи видеокамеры, второй же лежал рядом с телефоном, по которому не так давно его инструктировал Телефонный парень. Надоедливый свистящий звук снова посетил его, извещая о приближении очередной галлюцинации в виде обгоревшего золотого медведя, хромающего по ту сторону стекла. Как ему удавалось ходить без ноги, охранник не понимал, но это, как минимум, было странно. Впрочем, как и все остальные ненормальные события, что он тут успел увидеть.

Короткое прикосновение к иконке на экране, обозначающей девятую камеру. Вот он. Стоит чуть поодаль за ширмой из рваных проводов и обрушившейся штукатурки. Темные глаза с искрящимися белыми зрачками и радужкой настойчиво смотрят в камеру, словно ожидая, когда в очередной раз вылетит ошибка видеосистемы. Обрамляющие глаза темные стрелки из растекшейся то ли туши, то ли темных слез, придавали взгляду еще более злобный и кровожадный взгляд. Ободранная жилетка и рубашка без пуговиц не могут скрыть раздробленного каркаса с торчащими из тела проводами и проходящими где-то в районе шеи кровеносными сосудами, которые некогда золотой кролик пытался спрятать за грязными бинтами. Бинты, к слову, были везде – на руках, шее, оголенном торсе, и даже на лбу. Даже рассыпавшиеся по плечам длинные волосы были собраны в маленький хвостик жалким огрызком бинта, где-то сантиметрах в пятнадцати от кончиков. Да только толку не было, все равно через них просачивалась та вязкая жижа, которой когда-то, похоже, смазывали аниматроников. А может быть это была и почерневшая разложившаяся плоть того парня, которого когда-то замуровали в этом костюме...

Голова аниматроника дернулась в легкой конвульсии, разрывая тяжелый зрительный контакт с камерой, и через мгновение он сдвинулся с места, приближаясь к переходу в Праздничный коридор. Там выжидающе мелькал силуэт Марионетки. Кевин не видел его сегодня пока на камере, но знал что он там, притаился и ждет, пока он сделает эту страшную ошибку. С тех пор, как он его увидел четвертой ночью, этот жуткий призрак преследовал его в кошмарах по ночам, выжигая своим пристальным взглядом остатки здорового разума и несломленного сознания. Марионетка был даже хуже фантома лиса, выскакивающего из коробки с игрушками каждый раз, когда концентрация газа в крови, выходящего вместе со свежим воздухом достигала своего пугающего пика. «Лучше лис, чем эта жуткая кукла!», думал охранник, отчаянно встряхивая головой, унимая свист в ушах и нажимая мерцающую на экране кнопку «Play Audio».