— Ага, и мне насыпят в миску шариков, которые похожи на заячий помет! — подхватил Клубок.— Ни за что! Вот уж никогда не хотел бы быть домашней киской! Быть у Двуногих вместо игрушки! Есть всякую гадость, которую и едой-то не назовешь! Ходить по делам в коробочку с песком и не высовываться из дому, пока Двуногие не разрешат? Нет, это не жизнь! Вот у нас — у нас свобода! Дикая природа! Иди куда хочешь, делай что хочешь! — Он закончил речь и подытожил, блестя глазами: — Пока ты не попробовал свежепойманную мышь, ты не жил на свете. Ты когда-нибудь пробовал мышь?
— Нет, — вынужден был признаться Рыжик и добавил, как бы оправдываясь: — Пока еще.
— Тогда ты меня, наверно, не поймешь, — вздохнул Клубок. — Для этого нужно родиться на воле. Это ведь совсем другое дело. Если ты рожден воином, тогда кровь воина течет в твоих жилах, а ветер странствий развевает твои усы… Котята, рожденные в домах Двуногих, никогда этого не поймут.
— Но домашние коты не могут быть воинами! В них не течет кровь воинов!
— Кровь воинов... Слишком много её было пролито в последнее время.
Запомните, нет ничего унизительного в том, чтобы ухаживать за котом, который сам не в силах о себе позаботится.
Нельзя стоять лапами одновременно на двух брёвнах.
Только теперь он до конца осознал, что его ждет. Кто-то из тех, кто сейчас мирно спит в своей пещере, из друзей, которых он любит, и воинов, которым доверяет, завтра может погибнуть... Победят они или проиграют, но кто-то из воинов, кого Огнезвезд поведет в битву, уже никогда не вернется обратно в лагерь. Они погибнут, потому что завтра он прикажет им сражаться.
Синичка представила себе деревья, папоротники, крапиву и утесник, волнами уходящие за горизонт, прямо в небо.
- У меня слишком короткие лапки, - пожаловалась она. - Я не смогу обойти такой огромный мир...
- Твои лапки подрастут, моя маленькая. Придет день, когда они станут такими сильными, что смогут обежать весь белый свет.
Какой смысл жить в племени и быть воительницей, если не можешь спасти от смерти своих близких?
- Звездное племя не станет ничего делать для сохранения четырех племен. Да им и не нужно ничего делать! Принадлежать к одному из четырех лесных племен - не двух, не трех, а именно четырех! - для каждого из нас так же естественно, как выслеживать добычу или прятаться в траве под деревьями. Что бы ни говорили сейчас наши соседи, им никогда не вытравить из своей крови того родства и тех различий, которые связывают нас воедино. Пограничные метки не только отделяют нас от Речного племени и племени Ветра - они объединяют нас. Звездное племя знает об этом, Огнезвезд. Все что нам нужно - это не потерять веру в то, что мы и так знаем с рождения.
Листвичка замолчала, но Огнезвезд продолжал изумленно смотреть на свою дочь, словно впервые видел ее.
- Как жаль, что ты не застала Пестролистую, - наконец, задумчиво проговорил он. - Сегодня ты напомнила мне ее.
- Главное - не кровь, а преданность. Рождение было давно - преданность существует сейчас. Ее нужно доказывать каждый день: каждым куском добычи, принесенной в племя, каждой отметиной когтей на шкурах наших врагов, каждым патрулем, каждой тренировкой.
В этот момент солнце выступило из-за деревьев, затопив поляну потоками тепла и света. Огнезвезд сощурил глаза и подумал, что ни один рассвет никогда не был так светел и не нес с собой столько счастья.
Огнегрив подошел к Крутобоку, все еще не сводившему глаз с распростертого тела Царапана.
- Ты спас мне жизнь, - прошептал он. - Спасибо.
Крутобок медленно поднял глаза.
- Я умру за тебя, - просто ответил он.
Не в силах выдохнуть ни слова, Огнегрив молча смотрел, как Крутобок поворачивается и бредет прочь.
Ссора с Белкой до сих пор терзала её. С раннего детства они были не разлей вода, и теперь, лишившись близости с сестрой, Листвичка чувствовала себя совсем одинокой. Но разве она могла довериться Белке и рассказать ей о своих тайных свиданиях с Грачом? Он заменил ей родных и друзей, кроме него ей не с кем было поговорить.
Не нужно! Что стоит прощение, если оно вырвано силой или выпрошено жалостью? Лучше бы Огнегрив придержал свой длинный язык!
Правоту не подтверждают оскорблениями.
Порой боль бывает так сильна, что её утоляет только ненависть.
Без тьмы нет и света, но теперь темнота, таившаяся меж звезд восстанет, чтобы свергнуть свет навсегда
Лишь ненависть ведёт их в бой, и эта ненависть в итоге их погубит.
Ничто не останется таким, как сейчас, ничто не будет таким, как прежде.
То, чего с нетерпением ждёшь, всегда наступает неожиданно.
Наконец, Белка глубоко вздохнула и сказала:
- Листвичка - ваша мать, но поверьте, что даже если бы вы были моими родными детьми, я не смогла бы любить вас больше, чем любила, люблю и буду любить всегда. Мы воспитывали вас вместе, и это главное.
- Вы воспитали нас во лжи, заставляя верить в ложь! - зашипела Остролистая, прежде чем её братья успели вставить хоть слово.
Мошка! Как я могла убить тебя?
