Стоял жаркий июль. Я, как всегда, после непростых институтских экзаменов приехала на лето в село к бабушке. Здесь, в селе Сичавке, воздух, после тяжелого Днепропетровского, казался невесомым. Им невозможно надышаться, хоть и вдыхаешь полной грудью.
Каждый день у бабушки начинался с ранних подъемов и работы по хозяйству. И я ей в этом помогала, точнее, делала неумелые попытки. Так как я, прирожденная сова по своей натуре и долго не могла выйти из сонного состояния, то в основном просто бродила хвостиком за бабушкой часов до 10-ти утра. Потом весь день был полностью и всецело в моем распоряжении. Вечерние работы с домашними животными проходили куда быстрее, чем утренние, и бабушка умудрялась выполнить их самостоятельно, поэтому гулять я могла хоть до глубокой ночи.
Но тем летом получилось так, что все мои друзья и подруги куда-то разъехались, а с ребятами, что остались в селе я близко как-то не общалась.
В один жаркий день, около полудня, мне захотелось искупаться. В балке, возле села стоял небольшой ставок (пруд – прим. ред.), куда мы все ходили купаться еще с малых лет. На пляже было совсем пусто, даже ребятня, которая, как правило, оккупировала лучшие места, куда-то испарилась.
Вода была очень теплой, и я пронежилась в ней до самого вечера, когда солнце уже начало потихоньку клониться к закату. Поднимаясь с балки к крайней улице, я заметила стоящего у перекрестка высокого молодого человека. Подойдя ближе, я увидела, что он модно одет, причесан и явно направляется на гулянку. Когда же я поравнялась с ним, он вежливо поздоровался и предложил мне помочь донести сумку. Я согласилась, а по пути мы весело разговорились. Он сказал, что идет на посиделки в один из домов, где каждый вечер собирается местная молодежь и пригласил меня. Я, конечно, согласилась, ведь заниматься вечерами, кроме телевизора, все равно было нечем.
Быстренько закончив с ужином и приведя себя в мало-мальски приглядный вид, я отправилась на последнюю улицу к крайнему дому (все село состояло из 3-х параллельных улиц и нескольких домов на окраинах). Перед домом было несколько пустых заброшенных дворов, поэтому сам дом смотрелся одинокой избушкой, из которой доносился веселый смех, а в окне мерцал тусклый свет, то ли свечи, то ли керосинки.
Калитки у забора не оказалось, на ее прежнем месте чернел лишь пустой проем с кривым частоколом приземистой ограды, напомнивший мне в тот момент открытую пасть мифического зверя, покорно ожидавшего очередную жертву. Отогнав от себя хмурые мысли, я уверенным шагом двинулась к двери. Легко на нее надавив, я ввалилась в темную комнату. Вокруг стояла глухая тишина. Сначала я немного опешила и даже испугалась, но потом решила, что компания просто затихла при звуке отворившихся дверей. Ведь с дальней боковой комнаты на пол падал лучик света.
Я двинулась к той комнате, но едва переступила порог, как воздух стал сырым и душным, а комната, из которой секунду назад пробивался луч света, встретила меня кромешной темнотой. Теперь я не только опешила, но и не на шутку испугалась. Первая мысль, проскочившая в голове, была о том, что кто-то погасил свет и решил меня разыграть.
Я окликнула комнату, но ответом мне была та же давящая тишина, а спустя несколько секунд, когда глаза окончательно привыкли к темноте, я увидела полностью пустую комнату со старой мебелью или ее остатками. Стекла в окне не было, свисали лишь остатки сломанной некогда рамы. Страх пробрал меня до самых костей, да так, что волосы на спине зашевелились.
И вдруг, сзади послышался глухой мужской голос: «Пришла-таки, Марина». От ужаса я, не помня себя, рванулась к окну, одолев комнату в 2 прыжка, выскочила в окно и, не оглядываясь, несясь во весь опор, выбежала на улицу. Миновав несколько дворов, я оглянулась и в ярком лунном свете увидела, что никто за мною не гонится. Несмотря на атеистическое воспитание, в тот миг я крестилась трясущимися руками и пыталась бубнить себе под нос слова молитвы «Отче наш», по крайней мере, первые пару строчек, которые могла вспомнить.
До дома я дошла на трясущихся ногах и вошла в залу белее стены, как сказала бабушка. Напоив меня чаем, она расспросила о том, что произошло. Конечно, я все, как на духу, рассказала ей. Немного поразмыслив, бабушка окропила меня святой водой, дала выпить чашечку и сбрызнула все углы в доме. На все мои расспросы, она ответила, что этот дом уже не один десяток лет заброшен, а тот молодой человек, что пригласил меня туда и все, что позже произошло – происки нечистой силы, а помог мне нательный крестик и божья защита. Я чувствовала, что бабушка знает что-то еще про этот дом, про его бывших жителей или про события, связанные с ним, но на все мои вопросы, она лишь качала головой и твердила, что место это нехорошее.
С тех пор, я верю не только в Бога, но и во все сверхъестественное и мистическое.
