Дикие дети, сукины дети

Запись восемнадцатая

Дорогой дневник,

Есть ли процентный шанс на схождение с ума? Или же на то, что на тебя упадет, скажем, пианино? Почему бы не проверить?

- Это безумие.

Отец мерил шагами комнату. Кажется, он не злился, просто удивлялся. Берта делала вид, будто слушает. Хотя она предпочла бы пропустить всю скучную часть с лекциями и сразу перейти к наказанию или что там должно быть. Отец не торопился. Он оперся руками на стол, за которым сидела Берта и сурово взглянул на неё:

- И что ты устроила? Ты представляешь, как выматывает постоянно бегать из-за твоих косяков, - он говорил спокойно и размеренно, но чувствовалось насколько он себя сдерживает. Берта ничего не говорила, а просто смотрела. Кого угодно такой человек перепугал бы. Ту же Олю или толстого. Они от одного его взгляда тряслись как оленята перед грозой. Берта сохраняла полное спокойствие и лишь думала, насколько же сурово ее накажут. Отберут все оружие? Отправят на какую-нибудь отработку? Заставят учиться? Последнее хуже всего. Отец продолжил и всё-таки не смог себя сдержать:

- Принести в школу пистолет и выстрелить! Ёбанными! Холостыми! - он ударил по столу и тут же отвернулся. Берте пришлось сдерживаться, чтобы не вздрогнуть и не выдать себя. Это сейчас было непозволительно. Виктор Алексеевич мог, конечно злиться, но страх на него действовал как красная тряпка для быка. Он окончательно переставал себя контролировать и, если был особенно не в духе, распускал руки. Берта не хотела, чтобы ее лицо окончательно превратилось в один большой синяк, поэтому старалась сохранять все то же спокойное выражение лица.

- За нормальные больше проблем будет, - спокойно сказала она, глядя в узкую отцовскую спину. Разумные доводы обычно его успокаивали. Отец обернулся, из серых глаз исчезли последние намёки на человеческое происхождение. Такие глаза могли бы быть у какой-нибудь хищной птицы или же волка. Но отец пару раз моргнул и его взгляд смягчился. Он улыбнулся:

- Это уже лучше. Продолжай, - он пригладил волосы, но они все равно спадали на лоб. Берта окончательно успокоилась и облегчённо вздохнула. Затем встала и продолжила говорить, подходя к окну:

- Запугать ее надо было. И запутать. Иначе эта сука не поняла бы. Все просто. Теперь, если увидит пушку, то не сразу поймет, что в ней настоящие патроны, - она прикоснулась к карману плаща, в котором раньше лежало оружие. Его забрали в кабинете директора, попутно вызвав отца в школу. Он пришел, поговорил и, выйдя, объявил Берта, что ближайшую неделю она может про школу забыть. А возможно и две, смотря как пройдет уже ее разговор. Берта особенно не говорила. Просто намекнула, что ее отец холостыми не пользуется и наказание как-то резко сократилось до одной недели. Все было просто.