подходящие

Оказалось.

Отпускать его невозможно, нет -
ни сейчас, ни когда-либо после. Даже,
когда на поезд посмертный тянул билет
лишь туда, а обратно уже неважно,

отпускать его невозможно было. Так,
когда инеем горьким осело на пальцах имя,
все, что раньше, что после, как оказалось, - пустяк.
Оказалось, что просто жизнь пролетела мимо.

Оказалось, без сердца можно дышать и жить.
Оказалось, что мир бледно-пурпурный, захмелевший.
Оказалось, смертельно так долго и сильно любить.
Оказалось, что с ним каждый раз умирала надежда. 

Ловишь его силуэт в каждой серой тени.
В каждом прохожем видишь знакомый росчерк
шрамов и родинок, привычный металл руки.
На глазах пелена, будто сломанный позвоночник

мешает идти в толпе, мешает поднять глаза,
чтоб не увидеть того, чьей даже могилы нет.
Он был там. Навстречу шёл, что-то хотел сказать. 
А теперь между ними не просто семьдесят лет -

необъятная мнимая пропасть, твоей скорби под стать.
За чертою реалий, в мириад химерических измерений, 
на алтарь возлагая душу, станешь его искать?
И, поддавшись безумию, станешь его Орфеем?