Я люблю тебя! Слышишь?!

Глава 12

- Теперь ты мне в любви до гроба клянешься. – Приподняв бровь, произнесла Гермиона.
Отложив пергамент в сторону, девушка начала медленно раздеваться.

Сначала мантия упала на пол возле входной двери. Чуть дальше лежала оброненная девушкой блузка. За ней сиротливо пристроившийся ало-золотой галстук. За ним юбка. За юбкой, возле кровати нашли свое временное пристанище, два только что снятых, со стройных ножек, чулка. А у самой двери в ванную комнату, пристроились черные кружевные трусики и такой же бюстгальтер.
Наконец, добравшись до ванной комнаты, и шагнув под теплые струи воды, Гермиона позволила себе расслабиться. Подняв голову вверх, девушка наслаждалась каплями влаги, падающими ей на лицо.
- М-м-м-м, - промурлыкала Гермиона, - обожаю воду.
Постояв под душем, еще минут десять Гермиона, наконец, закончила свои водные процедуры.
Одевшись, девушка собралась на ужин.
Пройдя через опустевшую гостиную и такие же пустые коридоры, Гермиона вошла в Большой Зал. Подойдя к Гриффиндорскому столу, и взглянув на притихших студентов своего родного факультета, девушка уселась на свое место. Все было как обычно, если бы не одно «но». Ближе всех к преподавательскому столу сидел пунцовый Рон в окружении хихикающих Дина и Симуса.
«Что-то намечается, - промелькнуло в голове гриффиндорки, - и это что-то обещает быть если не интересным, то занимательным зрелищем».
И оказалась права.

Ближе к середине ужина, когда все собрались, (и студенты и преподаватели), зрелище началось.

Из-за Гриффиндорского стола медленно поднялся Рональд Уизли собственной персоной и на ватных ногах подошел к столу, за которым восседал весь преподавательский состав, мадам Помфри и Аргус Филч.
Встав напротив вышеупомянутого Филча, Рон неожиданно упал на колени.
В Большом Зале воцарилась гробовая тишина. Всем было до колик в животе интересно, что же будет дальше. А дальше было вот что:
Дин и Симус тихонько посмеивались, прикрыв рты ладошками, а Рон в свою очередь еще больше покраснев, наконец, произнес:
- Мистер Филч! Я Вас люблю!
У Филча от удивления глаза повылазили из орбит, а у миссис Норрис шерсть встала дыбом. Реакция остальных не заставила себя долго ждать.
Слизеринцы в приступе истеричного хохота уползли под стол. Со стороны стола Хаффлпаффа доносился звук чьих-то приглушенных всхлипов и хрюканья, кто-то уже лежал на полу и безумно хохоча, колотил кулаком по полу. Рейвенкловцы же тупо сидели и просто громко ржали. А вот студенты Гриффиндора, пребывающие в общей коме, хранили ледяное молчание.
У МакГонагал было такое выражение лица, будто ей, будучи кошкой, сделали восковую эпиляцию всего тела.
Снейп откровенно веселился! Такого позора, на его взгляд, Гриффиндор еще никогда не допускал.
У Дамблдора отвисла челюсть. Он мысленно радовался тому, что в момент признания в любви Рона Филчу, ничего не жевал. А не то, непременно бы подавился.
Сам же виновник всего этого безобразия, все еще стоя на коленях, глупо лыбился. Судя по всему, он пребывал в так называемой «нирване».
Немного отойдя от потрясения, Филч, на свою голову, подал голос:
- Да я, тебя, паршивца, посажу в подземелья на цепь и каждый день, перед сном буду пороть мокрой кожаной плетью! А мокрой для того, чтоб больнее было! – завхоз хотел еще что-то добавить, но его перебил какой-то шестикурсник из Гриффиндора.
- Офигеть! Староста девочек спит со слизеринцем и орет об этом на весь Гриффиндор. Староста мальчиков – герой-любовник недоделанный, а завхоз, мало того, что старый маразматик, так еще и мазохист! Для полного счастья, осталось Полной Даме станцевать при всех стриптиз и можно переделывать школу в отделение больницы Св. Мунго для буйных психически больных личностей!
От этого возмущенного монолога, (который, кстати, слышали все присутствующие) Слизеринцы вновь уползли под стол. Как ни странно, но храбрые Гриффиндорцы последовали их примеру. Следом за ними, каждый под свой стол, отправились Рейвенкло и Хаффлпафф.
Шум в Большом Зале напоминал стадо голодных гиппогрифов.