У меня все по штампу

Беседа с Автором

На каждом углу, на каждом повороте, на каждой горячей и не горячей точке, удобном и неудобном месте стоит завод компании ДНИЩЕ (дерзкие необычные истории щедрой е) и рожает каждый день миллионы крошечных детищ с злыми глазками. Они есть в любом городе, где кошки нюхают домашние лимоны, где скамейки ломаются под матюки спящих на них бомжей, где свет не гаснет, лицо не стареет и не морщиница - именно тут, на этом месте стоит махина из пижонско блестящих деталей. Аппаратура настроена на определенную программу-историю, соответствующую стандартам замыленой оперы для замыленых глаз. Аппаратура каждый день, как бесчувственная мать всех мразей рожает и рожает, как тараканов погашенный свет истории согласно рецепту: " Жируха - очень жирное блюдо. Для этого добавьте к 60 кг ещё 15 кг, и напишите, что это очень жирно - никто не поспорит. Затем горстку не любящих родителей, щипотку красивого парня, а сверху в виде коровьей лепешки - хеппи энд" Аппаратура дружно чихает, вытирает носы в шуршащие салфетки, и с новым усердием, без схваток род, продолжают рожать поминутно тысячами. Рожать - привычное дело. Рожать - работа. Аппаратура бы согласилась, но ей некогда. Надо рожать, надо кошек от механизма отогнать, надо закрыть все окна, чтобы свет из реальной жизни не мог проникнуть в помещение. Шуршат шестерёнки, бьются в истерике штампы, кружатся вихрем маленькие штучки, приводящие в движение маленьких младенцев с отсутствием зрачков и третьим глазом на пятой точке. Он там необходим, поверьте. Что бы сзади наблюдать, как за ним идут его братья, и все ли такие же злые и уродливые беззрачковые существа как он.
Но не задача, не состыковка, чертова провокация уличных кошек делает свое - брак. Бракованная штучка, которая не достойна идти под эмблемой ДНИЩЕ - влюбленный смайлик. Никто не знает, как тяжело живётся смайлику, которого постоянно посылают в командировку в мухосранск - но это другая история.
Да, нас немного таких. Мы созданы по нужной программе, все как надо, все по плану, все согласно отчёту, но - где то не сошлись швы, оторвался глаз, помялась уродливая мордочка, в общем - что-то пошло, родило, отштамповало не так. Размазалась картинка. Поплыли чернила. Документы рассыпались в прах.
По ветру жирные волосы, пахнущие "Кря-Кря". В волосах ее красная ленточка. Декоммунизация не одобряет. Ленточку сменяет модный шнур от телефона. Они разводят руками в сторону, грустно улыбаясь. Как в Сильпо, когда в магазине не остаётся игрушки-сюрприза или карточек с диснеевскими персонажами. "Ничего не можем поделать. Приходите завтра". Эти люди от природы со злыми некрасивыми лицами и пристрастием к курению. Но есть в них что-то человеческое. И это не рисунок свиньи с надписью "человек" на футболке, нет. Это более глубокая, более важная, более предусмотренная ошибка. Шепот фраз торчит из швов, на ладонях шестой но умудренный жизнью палец, потекшие чернила на губах, размазаная картинка в голове. Один из них, как маньяк, недобро глядя на кошку, шепотом кричит
- Вы слыш-шали когда-нибудь о бракованных людях?!
Кошка недоуменно зевнула глазами, как бы показывая, что у нее много дел, и надо ещё успеть заскочить в поликлинику за справкой для детишек, ведь иначе учительница их просто загрызет - но это все завтра, не сегодня, с понедельника...
Да, истории были выкинуты на свалку - свалку реального мира. Свалка, в которой черт знает что за истории - какой-не благоприятный мусор, которым довольствуются одни нищеброды историй. Вон там, среди деревьев, была когда то мусора Антона Павловича - все отвратительные Мусоро-историки кличутся по отчествам. Антон откуда-то выкопал корни истории про вишневый сад, и после этого его отчество запомнилось всем - хотя по мнению автора е, она бы не стала запоминать. Михаил Афанасьевич, заключил сделку с дьяволом и прооперировал собаку, хотя изначально это и был кот. И все эти презираемые имена и отчества бродят по свалке историй и живут там, что при представлении вырабатывается гормон отвращение и ощущение омерзения.
Внутри завода шелест шестерёнок, звон тяжёлых штампов и грохот печатных станков. Рожать. Рожать как сумасшедшая тараканиха, откладывающая свои личинки в конвейер, где в каждой шебуршат слепыми котятами маленькие уродцы. Аппарат проверяет каждого по качеству, шкала которого понятна только ему, прежде чем положить в коробку со смайликом. Но вот какой то малыш, открывает маленькие глазки, и смотрит совсем не злобно, а губы шевелятся, в просьбе дать сигарету отечественного производства. Ручки замурзаны домашним, теплым мылом, а в зубах застряла петрушка от выпитого бабушкиного бульона. Аппарат с негодованием шипит, и осторожно держа за шиворот существо, что б не запачкаться мылом, бросает в мусорный конвейер, который переворачивается за стеной и малыш оказывается на улице. Малыш слегка удивлённо захлопали глазками и осмотрел местность. Мимо пробежала крыса, а за ней галопом бабуська с отравленным хлебом "Ну откуси хоть кусочек, тварь!". Вокруг темнело. Маленький ребенок сидит под витриной секонд-хенда и не знает, что делать дальше. А ведь где-то там, большие коробки с шипящими от злости младенцами, везутся в большую аудиторию, в грузовике с песней "Праздник к нам приходит". За это время они успевают подрости. Отрастают голубые волосы, дети говорят первые дерзости в сочетании с матюками. Коробка остаётся такой же маленькой, поскольку содержания, в ней собственно, нет. Детишки принимают таблетки от мозгов и эмоциональности. Наконец, их привозят в аудиторию, где много голодных людей, уставших от реальности, и хавают все, что предложат. Увидев истории от фирмы ДНИЩЕ они ликуют, визжат, скидывают одежду, и пытаются пробраться к сцене. Вы видели когда-нибудь ворота в ад? Видели как миллионы людей хватаются за горло, выпучивают глаза, и кричат "НЕ НАДО!"? Здесь тоже самое, только это надо узрить.
Маленькая история несмышленно взявшись за грязные коленки, чихнула. Поняв, что жизнь никого не пошлет тебе на помощь, кроме тощих плешивых кошек, малыш встал, и совершенно голый, побрел по темной улице, туда, где видно было свет окон. В темноте маленькая история, почему то начала светиться по швам, растрёпанные кудри казались лучиками света. Очень больно было наступать босыми пятками на колкий асфальт, но маленькая история шла вперёд, не оборачиваясь. Перед ним выскочила всклоченая голодная собака, и оскалилась. Она как волк в сказке, открыла гигантскую пасть, и была уже готова проглотить малыша целиком, который, кажется, не особенно понял ее голодные намеки. Вдруг дворняжка заскулила, поджала хвост и бросилась а темноту, исчезнув с поля зрения.
- Что ты здесь делаешь? - тяжёлая, шершавая как бумага рука легла на плечо малышу. Он недоуменно обернулся. Над ним склонился худощавый парень, лет 18, с близоруко прищуренными глазами. Он был закутан в осенний плащ, на одном плече был рюкзак, а в руке был узелок с книгами. Позади него выглянуло несколько мордашке малышей-историй. Кто постарше, кто помладше, к кого в руках кошка, у кого камушек - но все они светились по швам, и испугано прижимались к коленками незнакомца. Малыш капризно хныкнул. Ручки доверчиво потянулись к незнакомцу, от которого пахло масляными красками и мастерской. Незнакомец печально улыбнулся, и взял малыша на руки, нежно прижав его к себе. Он наклонился и подхватил на руки ещё четверо малышей - они легко могли уместиться на его больших руках. Остальных вместе с кошкой распихал по гигантским карманам плаща, которые пахли разбитым зеркалом. Только носики торчат да за края держатся пухлые бледные ладошки. И он молча понес их куда-то, сквозь темноту.
Они шли долго, разрезая волны пустоты. Кто-то заснул, кого-то знобило. В больших шершавых руках, излучавших тепло и спокойствие, было так приятно находиться, прижавшись к груди незнакомца и пожевывая пуговицу плаща. Незнакомец начал мычать какую-то убаюкивающую песню, слова которой расплывались в голове молочным туманом: " Кошка... котят учит... быть кошками... сидеть на окошках... и хозяевам мурчать... малышам спать не мешать..." "Муррр, мурррр"- замурчала заснувшая кошка, добавив свои мурчалки в песню. Малыш, сидящий рядом с ней в кармане, сонно прижал ее к себе.
- Пришли, - шепотом произнес незнакомец, остановившись перед домом. Он стоял на пороге маленького, частного домика, под навесом светилась лампочка. Он, придерживая малышей запястьем, освободил ладонь, как фокусник достал из рукава ключ. Дверь гостеприимно заскрежетала. Он вошёл в маленький коридор с полосатым ковриком ковриком и разбросанной обувью. Скинув ботинки, он тихонько кликнул.
- Бабушка!
Никто не ответил. Он прошел к соседней комнате, и увидел заснувшая бабушку перед телевизором. Она похрапывая, гладила во сне курочку Рябу, примостившуюся на ее коленях. Молодой человек улыбнулся. Он прошел в свою комнату и уложил всех детей на диван. Сняв плащ, он пошел в ванную комнату, набрал в ванну горячей воды, достал самое душистое домашнее мыло, достал колючую щетинистую мочалку, и попробовав локтем воду в ванне, удовлетворённо направился в комнату. Там он растормошил всех ребятишек, в том числе и кошку, и подхватив всех в охапку, отнес в ванную комнату. Он осторожно опустил всех детей и кошку в воду, но некоторые все равно взвизгнули, особенно кошка. Кто-то захныкал, что вода слишком горячая, и сейчас они разойдутся по швам. Но парень только добродушно засмеялся и принялся тереть всех колючей и кусючей мочалкой. Кошка была в шоке от происходящего. На ее морде было большими буквами написано "За что?!". Ей очень хотелось вместе с другими малышами захныкать, но она не умела.
Мочалка особенно сильно никому не понравилась, но молодой человек был равнодушен к нытью. Кто-то пытался сбежать из ванны, кто-то брызгался и всех обливал водой, но парень лишь терпеливо мылил и тер, от чего взбивалась такая воздушная и невероятная пена, что малыши замирали и любовались переливающимися пузырями. Кошка даже понемногу вошла во вкус. Она открыла зубастый рот, что бы проглотить большой мыльный пузырь, но тот лопнул, и кошка, недовольно замотав головой, потеряла равновесие и булькнулась в воду. Но внимательный парень не дал кошке утонуть, и быстро вытащил ее наружу. Наконец закончив водную борьбу, и всех вытерев, незнакомец куда-то удалился, но вскоре вернулся с кульком старой детской одежды, пахнущая нафталином и ржавчиной, которую когда-то, по всей видимости, носил он сам. Все малыши облачились кто во что можно было, и под руководством незнакомца, отправились на кухню. Кошка не отставала от всех, постоянно отряхиваясь от воды. Парень, быстро сориентировавшись, приготовил на всех большую кастрюлю манки и разложил по тарелкам. Малыши брезгливо отвернулись, кошка же от еды не стала отказываться и умяла свою порцию за один мурлык. Паренёк был великодушен, и поставил на стол баночку с земляничным вареньем к манке, после чего манка поедалась с большим удовольствием в прикуску с пряным, неземным вареньем. Всех накормив, незнакомец отправил детей спать, и те уже, сонно, зевая и морщась от сна поделись в комнату, где заползли на кровать и тут же заснули. Молодой человек устало вздохнул - день был утомительным, он весь день искал маленькие истории. Он переоделся в домашние джинсы и сверху накинул халат, затем слегка плеснув водой на себя а ванной комнате, умылся, на кухне доел остатки манной каши, а банку из под варенья и остальную посуду помыл и убрал. Он сонно зевнул - было ещё много не сделанных дел. Парень осторожно направился в комнату, где спали малыши. Тихонько проникнув комнату, он замер перед кроватью с детьми и поежился - холодно было смотреть на не накрытых малышей. Не обнаружив под рукой покрывала, он скинул халат и им заботливо накрыл малышей. Все малыши умиротворённость во сне светились, ото всех исходило детской свежестью, молочной кашей и мылом. Ручки были сжаты в маленькие кулачки, как будто они держали в руках связку прекрасных снов. Незнакомец застыл, как статуя, рядом с кроватью, задумчиво глядя на беззаботные мордашки. В последний раз он чувствовал такую по отцовски нежную любовь, когда писал роман о девушке. Роман, в воздушном платье, как сейчас, грустно смотрел на нее. "Автор, ты начинаешь новую книгу?" "Да" - не в силах лгать, теребя платок с вышитой птичкой, вздохнул он. "Но ты же обещал закончить, то что начал! Ты помнишь, как говорил мне, что любишь?" "Я люблю тебя, как отец свою единственную дочь может любить. Но сейчас я нужнее другим. Я обязательно к тебе вернусь, обещаю!" Автор не мог сдержать своих чувств, губы от избытка боли дрожали, перо замерло над листом бумаги, в молчаливом раздумье. История тихо вздохнула: " Нет, пообещай мне другое. Пообещай, что всегда будешь любить меня! И... Всегда люби свои книги. Всегда" Рыжие кудри растворились в темноте, как только пропало вдохновение. Но все приходит со временем. Автор бесшумно вздохнул. Он смотрел на этих детищ фирмы ДНИЩЕ и понимал, что они уже пришли к нему со стандартным характером. Но ничего, он их правильно воспитает, и они вырастут... Мудрыми и интересными. На то он и Автор, чтобы правильно воспитывать свои истории.
Парень сел за стол и включил светильник. Взял ручку, и несколько листов бумаги. Сверху написал название "Беседа с Автором" Больше всего ему хотелось бы написать, как он любит малышей, но он не стал этого делать. В раздумьях, он рассматривал комнату. На стене плакаты, и рисунки знакомых художников. Зеленые стекла подвешены за ниточки к потолку. Они при свете ночника напоминают звёзды. На полу фартук официанта - он подрабатывал официантом, в свободное время от универа. И шкаф с книгами. Книги. Автор думает накопить денег на ещё один шкаф, ибо этого уже мало. Но невозможно накопить на шкаф, когда каждый день после пар бегаешь на склад с книгами... Это волшебное ощущение, болтать по пустякам со сморщенным, в трещинку, продавцом, который не может удержаться от советов и поучений. Некоторые книги написаны именно этим ворчливым старичком. Мечта - стать его учеником и познать все таинства искусства. Как волшебные светлые руки, как цветы, созданные ангелами, как прекрасные безсемячные яблоки сораные с яблонь в райском саду - настоящее искусство, от руки человека, смотрящего через хрусталь божественного.
- Автор! Ты, что опять не спишь, дурью занимаешься? Завтра рано вставать!
- Мне ко второй, - машинально ответил Автор и обернулся - позади стояла бабушка, а на ее плече сидела курочка Ряба
- Маленький лгунишка! - фыркнула бабушка.
- Бабушка, ты поужинала? Может, тебе что-то приготовить?
- В моем возрасте вредно нажираться! - буркнула бабушка и кивнула головой на кровать - Что это там у тебя?
- Это мои малыши-истории, - немного испуганно произнес автор, боясь, что сейчас она прогонит истории, которые он так долго собирал в реальном мире.
- Ох, черт с тобой. Закончишь, придёшь я тебя хорошенько отчитаю за прогулы в универе! -проворчала бабушка, выходя из комнаты. Она незаметно для внука улыбалась, гордая, что в их роду растет такой талантливый писатель. Она потопала на кухню и тихонько включила старое радио, на котором шла какая-то старая опера.
Автор посмотрел на свой лист бумаги и надпись "Беседа с Автором". И перо само по себе зашуршало по листу бумаги. Все то, что Автор давно хотел сказать, он говорил. Про то, как он ненавидеть искусственные истории, и какая должна приложиться к настоящей книге грандиозная, неземная... любовь.
Автор сидел до самого утра, царапая бумагу чернилами. Истории мирно спали, настоящие, живые, человеческие...
Истории выросли, и были воспитаны под руководством Автора. Начали курить сигареты. Разводят дома кактусы на подоконниках. Кошка родила несколько раз котят. Теперь у каждой истории по котенку. А котята вырастают и рожают новых котят. Так бывает - кошки рожают кошек. Кошковорот котов в природе.
А дальше - дальше в кого выросла каждая история...