Чуя взял за ворот рубашки и потащил ученика за собой, не обращяя внимания на приказы отпустить. Кое как притащив к его комноте, открыл дверь и зашвырнул внутрь. А сам спокойно сел на кровать, хлопая лодонью, приглашая сесть рядом. Недоверчтво, но все же его немую просьбу выполнили. Рыжий какое-то время молчал, подбивая нужные сейчас слова чтоб не спугнуть Акутагаву. Как не прискорбно их не было. Пришлось начать сразу с основного, без подготовки к серьезному разговору.
- Влюбляться в ангела дурная затея- сказал с пониманием он.
Брюнет только нахмурился. Он сжал польцами одеяло. Пытаясь подавить раздражение, что расло в геометрической прогресии, накрывая сознание чистейшим отрицанием этого утворждения.
- Я в Ангела?! Вы умом тронулись?! Такого не было, нет и не будет!...- но далнейшая гневная триада застыла где-то в горле. Демон подскочил на ноги после заявления.
Голубые глаза излучали чистое понимание и на затворках грусть. Рюноскэ быстро успокоился, сажаясь на место, готовясь внимать слова учителя. Который явно больше знает, что да как.
Чуя опустил голову всматриваясь в свои колени, не зная с чего начать столь серьезный разговор. И он был возмущен тем, что ни единого словечка не подбиралось, как в любое другое время. Сжав руки в кулаки, решился на примере других " партнеров " обьяснить, чем же такая привязаность заканчиваться.
- Давным-давно были такие же ангел и демон, как ты и Ацуши, они по началу враждовали. Но вскоре им этот фарс надоел. У них начала рости семпатия друг к другу и она в один прекрасный момент превратилась в любовь. Сильную и прочную, для всех не постижимую. А для них это было как спасение от всех проблем. Но такой союз долго не прожил. Пара перестала понимать друг друга, улыбки пропали и первый поцелуй был забыт. Закончилось все это самоубийством. Без второй половинке им свет не мил, а рядом невиносимо. И я боюсь, что вы так закончите.- закончил он, закусывая нужную губу, пытаясь притупить горечь. Он ведь точно такой же. Просто в свое время Чуя познал, что такое разбитое сердце и любовь стала жгучей ненавистью.
Акутагава погруснел. Он понимал, что теперь ему прийдется возненавидеть Ангела для его же сохранности. Но сама мысль о том, как Рюноскэ будет с ним обходиться, заставяет подумать о суициде и становится отвратно. Хочется забиться в угол, сказать 《я в домике!》 и так скрыться от всех проблем. Но реальный мир суров и такое не прокатит. Лучший камуфляж - это бездушие, а остальными он смакует с апетом. Демон не хочет вновь забивать, давить только проснувшиеся чувства. Поэтому он врет.
