Она та самая

Прошло 3 дня, но район до сих пор не мог поверить в то, что случилось с Ангелиной, с их "Ангелом". В каждом дворе Ангелину знали и будьте уверены все хотели быть, как она. Быть такой же доброй и сильной внутри.

Максим чувствовал, что это ещё не весь кошмар, который ему нужно узнать. И тогда он начал думать, что же ему не даёт покоя, если полиция сказала, что Ангелина сама это сделала. И тогда он забил тревогу о Анне Павловне, о маме Гели и уговорил полицию прийти и открыть эту чёртову дверь в квартиру.

На следующей день Максим, участковый Николай Юрьевич, ещё два опера и слесарь шли уже к тому дому "9".

Максим не мог понять, почему девушка сделала это. Всё же было хорошо... Её все любили и уважали... Почему?! Он не выдержал.

- Николай Юрьевич, почему?! Почему она жто сделала? У неё же всё было хорошо. Она была счастлива, много друзей... Почему? Мы много время проводили вместе. Она никогда не жаловалась, совсем наоборот. Не давно она сказала... Сказала что любит меня и строила планы... Сказала, что хочет быть со мной. - парень улыбнулся и проглотил слёзы. Он вспомнил, как она стеснялась и ёжилась, говоря это...

- А что ты ей ответил? - моментально, но без особого интереса спросил участковый.
- У меня невеста.
- Она знала это?
- Да, но сказала, что не может больше молчать. Она надеялась, что мы ещё сможем быть друзьями. Она плакала. Я её успокоил и обнял. Так мы и сидели у неё во дворе до позднего вечера... Почему? Почему она это сделала? - парень снова проглотил слёзы.

- Всё было не так радужно, как ты думаешь. Я сейчас расскажу кое что, ты только никому не говори. Я не должен с тобой об этом говорить. Просто думаю ты парень умный, поймёшь. Может это тебе поможет- помедлив секунду он продолжил.
- Когда Геля только родилась её папа ещё был жив. Анна Павловна и её муж, ну папа девочки... Сергей. Думали где найти деньги и крышу над головой, так как родители мужчины невзлюбили Анну за её гордость и не найдя другого выхода Сергей начал воровать. Месяц, второй, но его всё же поймали и посадили. Через три с половиной месяца в тюрьме его убили. И вот Анна осталась одна с годовалой дочкой. К друзьям уже было стыдно идти. Она взяла кредит. Не очень большой, но взяла. С помощью органов опеки добилась квартиры. Обустроила. Через какое-то время устроилась на работу и оставляла малышку с соседкой. Выплатить кредит до сих пор не смогла. Проценты. Имущества особо нет, только квартира, так что квартиру собираются забирать за долги. Не знаю говорила ли Анна это Ангелине, но скорее всего это один из рычагов, что с подвиг девочку на это.
-откуда вы это знаете?-с испугом и недоверием спросила Максим.
- я работаю участковым Адель уже почти 10 лет и до этого здесь работал мой друг и докладывал мне обо всем потому, что я учился тогда.
Пока шли до дома Гели, Максим молчал.
Двор ни чуть не изменился, но здесь не было не одного человека с улыбкой. Цветы уже казались не такими яркими и как будто сливались с асфальтом. Шли дожди по ночам, но бурное пятно на асфальте по прежнему осталось.

- Как заходить будем? - спросил Николай Юрьевич, обращаясь к слесарю. И тот уже хотел что-то сказать, но Максим ничего не сказав, подошёл, достал связку ключей и открыв таблеткой дверь, повернулся к остальным.
- Максим ты совсем?! - с бешеными глазами спросил его слесарь Петрович - нахрена сюда меня то было тащить? Зачем? У тебя же у самого ключи есть.
- Это ключи от моего дома. Просто таблетка подходит к подъезду Гели. - сказал Максим и сразу отвернулся. Он вспомнил как он с Ангелиной над этим смеялся.
Полицейский, Максим и Петрович зашли в подъезд. Лифт ехал пугающе долго. Доехав до того самого 11 этажа, где несколько дней назад жила девушка со своей семьёй они подошли к квартире.
Постучав пару минут приняли решение вскрывать дверь. Несколько минут возни и дверь была открыта.

Зайдя в квартиру всем в лицо ударил лёгкий, но не приятный ветерок от сквозняка.
Максим пошёл вперёд и сразу зашёл в комнату. Что то его туда потянуло. И не зря. От увиденного парень шелохнулся и облокотился на дверь, пытаясь собираться с мыслями.

Подвешаное к люстре люстре висело тело Анны Петровны. Она была мертва. А на поваленной табуретке под когда-то матерью радостной девушки сидела их кошка на задних лапах и играла с ногой висящей женщины, она так обычно просила поесть.
- Нет. Нет. В этом виноват я! Почему я не знал этого раньше почему?!