Чудовище

День 42

Сегодня я особенно внимательна к отцу. В последние два дня я много работала в саду. Розы - вот единственное, что еще доставляет мне радость. Отец чувствует, что я изменилась, но не допытывается. Он ведь понятия не имеет, что дело в мальчике, с которым он запретил мне видеться. Если отец узнает эту историю, то будет очень разочарован.

А я не хочу его разочаровывать. Я нужна отцу. И он нужен мне.

А без Рена - обойдусь.

От, воспоминания, в котором мы шли куда-то с Реном, стало только хуже. Возможно, я-прежняя была с ним знакома. Интересно, а в моей прошлой жизни он тоже предпочел меня той девице? Или, может, это я была тем близким другом, о котором он до сих пор горюет? Ну да если вспомнить, сколько девочек погибло от рук колдуна, можно заподозрить, что друзей Рен потерял целую кучу, а не только меня-прежнюю.

Не могу о нем не думать.

Вспоминать его имя так больно, словно в нем заключена некая магия. Когда я ухаживаю за розами, их запах напоминает мне о нем. Сегодня утром я несколько раз доставала из книги засушенные цветы, которые он мне дарил. Он дал мне ощущение полноты жизни, а теперь все опустело. И пустота эта больше прежней. Странно, как глубоко может прорасти человек в чужую душу.

Мне это совсем не нравится.

Я снова и снова повторяю про себя то, что рассказывал о колдуне отец. Колдун готов перебить всех девочек Брайра, только бы удовлетворить свою тягу к черной магии. Он охотно высосал бы всю магию из Бату. Он сжег бы отца на месте. Он уничтожил бы Брайр, разобрал по камушку. Он убил бы меня - во второй раз.

Я заполню пустоту в груди своей целью. Отец на меня полагается. Я должна спасти детей, найти колдуна и убить его. Только тогда нам с отцом нечего будет бояться.

Я вытягиваю из земли сорняк и бросаю его во все растущую кучу. Как-то там поживает Бату? В последнее время я его совсем забросила. Отец уже неделю не ходил на рынок, так что и я не могла выбраться на реку повидаться с драконом. Вместо этого я возилась в саду и утопала в мечтах о ночных свиданиях с мальчиком, с которым мне даже заговаривать не следовало.

Из тенистого укрытия у подножия живой изгороди слышится поскуливание Пиппы. Под моими коленями подрагивает земля, я принюхиваюсь. Это Дэррелл приехал забрать девочек. Я чую его за милю. Я морщу нос, но, когда повозка въезжает во двор, все же встаю с колен, чтобы поздороваться. Дэррелл - друг отца; надо быть вежливой.