Кто бы мог подумать? Сам Блейз Забини и рыжий гриффиндорец в обносках. Никто из нас не помнит, как это началось, но в моей памяти отчетливо отпечатался тот декабрьский день шестого курса, когда, устав прятаться по пустым кабинетам, ты схватил мою руку и распахнул двери Большого зала. Когда узнали мои друзья, то я подвергся пытливым допросам со стороны Гарри и целой тираде сочувствия от Гермионы. Когда же узнали твои, я обзавелся здоровенным синяком от кого-то из тупней Малфоя и недвусмысленным предупреждением держаться от тебя подальше. Но это стоило вытерпеть ради выражения их лиц после твоей немногословной просьбы пойти нахуй. Мне всегда нравилась твоя краткость.
После войны мы каким-то магическим образом оказались на окраине немагического Лондона. Я предложил снять тебе маленькую квартирку, а ты согласился, хотя я был уверен, что сразу после Хогвартса ты уйдешь, усмехнувшись над очередным Блейз-я-думал-у-нас-все-серьезно. Но ты не ушел. И даже помогал с выбором квартиры, молчаливо высказывая свое (не)одобрение очередного кухонного гарнитура и обоев в гостиной.
Мы жили вместе. Рон Уизли и Блейз Забини жили вместе. Эта мысль не укладывалась в голове не только у меня, но и у всех, кто знал о нашем существовании. Однако, это действительно произошло. И мне даже казалось, что ты стал немного теплее, и действительно допускал возможность жить со мной долго, счастливо и далее по тексту.
Когда люди только начинают жить вместе, они любят творить всякие глупости. И даже ты был не исключением. Вечерами я спешил в наш дом с дешевой водкой и презервативами, а ты ждал меня, безуспешно пытаясь собственными силами чинить маггловскую технику, которую мы постоянно ломали. Мы ужинали китайской едой прямо на полу, трахались там же, не обращая внимания на стуки соседей, а потом стояли в четыре утра на балконе совершенно голые, громко смеясь и пугая случайных прохожих магглов. Как-то раз мне жутко захотелось позлить одного парня, и я тебя поцеловал.
- Я не целуюсь в губы, - сказал ты, нахмурившись и отстранив меня.
Я знал об этом еще с шестого курса. Блейз Забини никого не целует в губы. Но ты был чертовски манящим в тот момент.
- Ну и что? - я пожал плечами. - А я не люблю вредных слизеринцев.
Ты засмеялся, а я вновь тебя поцеловал. И ты мне позволил.
С этого момента я перестал быть ошибкой магического мира, рыжим горем, Уизли. Я стал просто Роном. И твое негромкое "Рон" каждый раз перекатывалось эхом в моих ушах. Больше никто не произносил мое имя так.
Через год с нами стал жить Персиваль. Решение, что он будет жить именно с нами, принял он сам. Однажды вернувшись домой, мы просто обнаружили его посреди кухни, вяло доедающим воробья. Откуда он появился на четвертом этаже закрытой квартиры вместе с птицей, никто не знал, но мы мгновенно прикипели к нему и он остался. Имя для него ты выбрал сам, и оно было совершенно не связано с его ярко-рыжей шерстью и характером, не так уж отдаленно напоминающим моего старшего брата. Персик очень любил хвастаться своей добычей, принося ее к нам в постель, за что часто получал пизды, но, в общем-то, был любимцем в нашей квартире.
Так шли дни за днями, я любил тебя, ты позволял себя целовать, мы танцевали в ванной, ели в гостиной и спали на кухне, даже иногда заходили в гости к друзьям.
А потом ты исчез.
Не оставив даже сраной записки, не сказав ни слова, не объяснив ничего.
Кажется, тогда я постарел лет на десять. Я искал тебя сутками, я не спал, я рыдал в кабинете Малфоя, который только пожимал плечами, забыв даже нахамить мне. Я даже не знаю, чего я хотел больше - умереть или найти тебя и убить, суку. Я ненавидел тебя сильнее, чем любил когда-то. Я написал тебе кучу писем, но все совы неизменно возвращались обратно. Ты сломал меня, Блейз Забини. Я вернулся в Нору и не выходил из комнаты два месяца. Глупо было надеяться, что ты со мной на всю жизнь. Но какому влюбленному дураку не хочется в это верить? И я миллион раз просил тебя хотя бы просто дать знак, что ты жив. Позволить мне знать, где ты. Но я так и не узнал.
Удивительно, но Персик очень поладил с Живоглотом. Они делятся друг с другом добычей и дружно прячутся от Хьюго, который только-только научился ползать, и от Розы, у которой начали проявляться первые вспышки магии. Герм еле успевает за всей этой рыжей оравой. Но она отлично справляется, и за это я ее бесконечно люблю.
Только вот больше не целуюсь в губы.
