Сердце, что постепенно чернеет

Белые обои, битая посуда

Я сидела на своей кровати в комнате. Окна были зашторены, свет едва проникал в комнату через маленькие щельки. Детище рассвета уже выплывало из-за горизонта, а я все еще, с вечера, сидела и не двигалась. Высохшие слезы давили на лицо и душу. Через пару минут зазвенит будильник и все по кругу. Мне сново придется собираться в школу, терпеть двух старших братьев, упреки матери. Затем по холоду идти в школу. Там сидеть, чуть ли не до потери пульса, все 7 с половиной уроков и идти домой. Скорее нет, даже не домой, домом вряд ли назовешь место моего "проживания". Жалкое подобие. Дурдом, ничего более.

Глаза начали медленно слипаться, превращаясь в тоненькую линию. Но не успела я и задремать, как звон. Противный и длинный. Вздохнув я изнемаженно нажала на выключатель будильника в форме бутылочки с банановым йогуртом. Это, наверно, была самая заметная вещь в комнате. А сама коробочная комнатка из 4 стен была выполнена в стиле "рукиизжопы". Облезшие белые обои. Старый потертый черный стол, на котором были жертвы карандаша и моих рук. Они навечно застыли в одной позе на белом листе бумаги. Дальше были книги. Они повсюду. Красные, белые, синие. Но больше всего было черных. Ну, и весь образ "уюта" завершала кровать. Железная, на пружинах и жутко скрепящая, прямо как в психбольницах.

-Чау Тиен! Поднимай свою задницу, неблагодарная!-этот голос меня изрядно напряг. Сново отчим? О нет, нет-нет-нет! Прошу, пусть это будет лишь кошмаром!-Чау Тиен! Живо спускайся!
Нет, это не сон, а жаль. Я встаю с твердой кровати. Она сново скрипит пробуждая соседей за стеной, в соседней комнате. Там обитают мои 2 старших сводных брата. Естественно, у них то обустроено все получше. Слышу, они хрипят. Мама их ласково будит. Они отмазываются. Иногда даже бьют. Мисс Чи плачет. Проклинает меня. Ничего не поделаешь, придется спускаться к семье. Взлахматив шапку коротких волос,что доставали максимум до ушей, я сделала максимально сонное лицо и пошла к двери. Едва я вышла за порог, как на меня уставились 3 пары глаз. Братья смотрели насмешливо, с легкой похотью. Мне стало настолько отвратно, что я заскрипела зубами. Мне хоть и 15, но ценить себя я все еще умею. Даже существуя в такой семейке, которая ,по-моему, даже Адамсов переплюнула. Холодный голос матери привел в сознание мои мысли и дал порыв новому, не ведомому до селе чувству- желание покончить с собой.
-Иди на кухню, а потом живо в школу. Отец хочет видеть тебя. И переоденься. -слова едва долетали до меня.
-Он мне не отец, он- изверг...-прошипела я, скорее даже не я, а моя душа. И, конечно же, за это я получила подзатыльник, который, кстати, был сильнее прошлых раз.
-Да как ты смеешь?! Ты живешь в его доме, ешь его еду, тратишь его личное пространство. А в ответ? В ответ такие грешные слова!-язва Виен Сен подал голос. Нашёлся, блин, верующий. Вздохнув я стараюсь держать самообладание.

Старая лестница ужасно скрипит, говоря, что кто-то идет. Отчим, что стоял внизу около перил, грозно смотрел на меня. А потом схватил за ухо и потащил только ему ведомое направление. Как только я не пыталась высвободится. Ни крики, ни мольбы, ничего не смягчали порыв ненависти мужчины. Азиат наконец остановился в последний раз изрядно дернув бедный хрящ уха.
-Почему посуда не домыта, тварь грязнокровная?! Почему молчишь, изъян мира сего?! Говори, дрянь, говори!-он начал бить мое, и без того измученное, тело. Слезы сново хлынули из глаз стекая по носослезным бороздам на щеки, к подбородку. Все, я больше не могу! Внутренний демон требует свободу!
-Ах посуда недомыта?! Так сам помой, грифон помойный!-посуда, что лежала в идеальном порядке уже через пару минут летела в отчима. Мужчина усиленно материл меня и проклинал. Но мне было плевать на его угрозы. Посуда билась, врезалась в нежные ткани кожи оставаясь там на долго. Сегодня же я уйду из дому. Больше этого терпеть я не намерена!