Брак по договору [Zayn Malik]

36

А на утро самому себе готов такую пощёчину смачную готов дать, когда под рёбрами что-то жечь при её виде начинает.
Когда она опять, приглушенно широким каблуком сапог постукивая, вниз спускаясь.
Волосы такие воздушные. Едва ли не до поясницы достают.
На ней опять джинсы со свитером и сапоги кожаные на небольшом каблуке.
Макияжа по минимуму, но она идеальна.

На кухню заходит, абсолютно его взгляды игнорируя, и снова в прихожую идёт.
Собирается вновь куда-то.

Он с дивана вскакивает и за ней идёт.

- Куда ты опять уходишь? - Гомез на него взгляд недовольный поднимает, на плечи пальто натягивая.

Она останавливается, подбородок задирая, и руки в карманы убирает, его рассматривая как-то оценивающе.

- Давай проясним ситуацию, - она бровки вскидывает. И неизвестно, откуда эту обиду из себя вытягивает. Сама ведь осознаёт, что уже никакой злобы внутри нету. Лишь эта детская глупость, которую она преодолеть никак не может. - Ты донёс меня до моей спальни. Спасибо, но тебя никто не просил, - она этому события большее значение предала нежели тому поцелую, после которого не ситуацию проясняла, а из дома бежала, всё и всех проклиная. Гомез стягивает с тумбы сумку и ключи, взглядом куда-то в пол стреляя. - Потому это не позволяет тебе делать вид, что всё идеально, а тем более вмешиваться в мою жизнь, - и дверь за собой шумно захлопывает.

***

И едва ли не от безысходности он опять к родителям домой едет, стараясь этой пустоты избежать.
Стараясь своих же психов от тишины избежать.
Стараясь себя избежать.
Ему давно не приходилось с самим собой сталкиваться, чтобы в собственных мыслях разбираться.
Давно мысли лишние его не мучили.
Давно никого в его жизни не было, эти мысли пробуждающего.

Его будто в родительском доме от этих истерик спасёт. Будто именно разговоры с тётей и мамой о беременности сестры его из омута мрачного вытянут.

- Мам, - он дверь входную за собой плавно подтягивает и захлопывает тихо, останавливается, ногами по коврику постукивает, с ботинок грязь сгоняя. Куртку на вешалку бросает, разувается и в дом проходит, несмело по сторонам оглядываясь.

Вокруг та же тишина больная.
И на секунду кажется, что его здесь абсолютно не ждали.
Ему невыносимо стыдно, с одной стороны. За то, что такой грязи матери в лицо наговорил.
Но ему идти больше некуда.
Ему невыносимо стыдно, что он эту грязь всем близким женщинам в лицо повыплёвывал.
Последним женщинам, которые его в трудную минуту всегда готовы поддержать были.
Искренне, а не ради подарков дорогих, внимания, денег или ночных удовольствий.