Последняя из рода Блау

Глава 18. Рокировка

– Подписывайте, – толстяк нервно промокнул пот на лбу изящным платочком, – п-п-п-поверьте, эт-т-то в ваших интересах, - он распинался уже полчаса и начал заикаться от волнения. Подписывать мы не хотели.

– Я п-п-п-рошу вас..., – он был откровенно расстроен, почти на грани ужаса, его эмоции тонкой струйкой просачивались через эмпатический щит. Не врет, но совершенно непонятно, что именно происходит.

Мы заняли первый этаж гостиницы, там, где был обеденный зал и барная стойка. Той самой, где студент-недоучка чертил рунный круг вызова на втором этаже. Само здание устояло, потеряв часть крыши и почти всю черепицу, но первый этаж остался целым и почти нетронутым, выбило только стекла.

После того, как экзорцисты сделали самое сложное – взломали силовую Ловушку, запечатать Вызванного, поставить заплатку и залатать прорехи в изнанке было простым, монотонным и очень энергозатратным действием. Процедура, отработанная до последнего узла чар.

Мы не ожидали фанфар или горячих объятий, но то, что нас, как стадо, как толпу преступников, загонят в нижний зал и запрут – нет. Да, раненых забрали сразу, куда-то в подсобное помещение, а нас всех по очереди осмотрел молчаливый целитель, кастуя малое исцеление на всех без разбора, с анестезией и согревающим, и только.

Переодеться нам не разрешили. Выдали каждому сухое гостиничное одеяло из колючей шерсти, и мы сидели укутанные, как разноцветные свертки. Одеяла были веселенькой расцветки – синие, голубые и зеленые.

Обеденные столы сдвинули в кучу, собрав одну длинную прямоугольную конструкцию, чтобы поместились все. Детям принесли теплого молока с кухни и немного печенья. Взрослым не дали ничего.

Маги из команды дознавателей опечатали все – двери, черный вход, окна, подвал и даже лестницу на второй этаж, где уже работали экзорцисты и ищейки. Защита серебристой пленкой покрывала все входы и выходы с первого этажа.

Все нервничали. Напряжение густело в воздухе, настаиваясь на людской злобе и усталости. Хотелось в кровать и чаю, а не выяснять, по какой причине мы задержаны.

Разговор шел по кругу уже десятый раз.

– Не имеете права, – Марий качнул головой, отворачивая лацкан грязного военного сюртука – там с внутренней стороны был приколот маленький значок – знак преторов, и ещё одна булавка с маленькой ласточкой. – Сейчас военное положение, я старше вас по званию. У вас недостаточно полномочий. Я буду говорить только с вашим трибуном.