НЕБЕСНЫЙ МЕХАНИК

Глава 2. Крик - тоже оружие

Ева нервничала. Гости вот-вот начнут разъезжаться, а хозяин особняка почему-то решил подняться на второй этаж в компании с русским. Это против правил. Рудольф Бремен всегда провожал гостей лично, дожидался, пока каждый сядет в свой экипаж. Мадам Бремен с дочерью обычно оставалась в стороне на парадной лестнице у входа в особняк. Так было при Еве оба раза в течение двух недель по субботам. И так было заведено в доме Бремена — она специально уточнила у его дочери.

Но сейчас все пошло иначе. Ева лихорадочно соображала, как поступить. Ей тоже надо наверх, в хранилище, ключ от потайной двери которого она выкрала у хозяина час назад. И если Бремен с русским направляются туда же — все пропало, придется выйти из игры. Ключ, конечно, легко подкинуть куда угодно, но другого шанса выкрасть картины может и не быть. Хозяин особняка заподозрит неладное — вон как возбужден, что-то тихо и быстро говорит русскому, поднимаясь по боковой лестнице зала.

Ева непринужденно улыбнулась Маргарет, супруге Бремена, стоявшей по правую руку, кивком поблагодарила слугу, сняв с подноса бокал, пригубила игристого вина. В зале играла музыка — струнный квартет вопреки обыкновению расположился ближе к выходу, несколько пар кружились в вальсе, среди танцующих была и дочь Бремена, Кетти, в обществе офицера-кавалериста в красно-синем парадном мундире. Часть гостей разбрелась по углам, ведя светские беседы. Все как обычно, кроме одного.

Взгляд Евы невольно притягивало к боковой лестнице.

Куда Бремен поведет русского? Если направо по балкону — значит, идут в хранилище. Если прямо по коридору — в кабинет хозяина особняка.

А этот русский ничего, в ее вкусе. Жаль, не носит усы и бородку. Ему около тридцати, острый подбородок, как у покойного мужа Евы, серые глаза и темные вьющиеся волосы. У русского необычное, но весьма звучное имя — Аскольд. При других обстоятельствах она непременно дала бы понять, что не против завязать отношения. Аскольд трижды появлялся в особняке за истекшую неделю — стоило придать этому значение, но она не стала. И зря.

Музыка в зале смолкла, гости зааплодировали танцевавшим.

— Мадам Бремен, возвращаю вам дочь. — Кавалерист, подведя Кетти к матери, щелкнул каблуками. — Мадмуазель, вы прекрасно танцуете. — Галантный, но сдержанный поклон в сторону зардевшейся партнерши. — Баронесса... — Это уже Еве.