Принц и грязнокровка

Глава 11.

- Драко, приведи ее.

После того, как Драко более менее пришел в себя, он заметил, что хлопнула дверь кабинета. Не дожидаясь ничьего разрешение, Грейнджер вылетела из кабинета. В голове все еще плыло, а при воспоминаниях о мертвом волшебнике к горлу подкатывал комок тошноты. Спустившись по лестнице, Драко кинулся искать гриффиндорку. Но пройдя пару шагов, он остановился, схватившись за стену одной рукой и другой – за живот. Несколько спазмов свели желудок, после чего слизеринца неожиданно для него самого вырвало. Он так и стоял, склонившись, сплевывая на пол слюну. Как он успел сказать два запретных слова? Их называли Пожирателями с четвертого курса. А они смеялись, обещали, что первыми, кого они убьют, будут сокурсники-гриффиндорцы. Но то был детский смех. А ведь каждый из учеников непременно думал, что их дома учат убивать, применять запрещенные заклинания. Да, изредка они баловались Империо. Но грехи тяжелее Круциатуса, они еще не брали на себя. Перед глазами вновь всплыл образ мертвого Амоса Диггори. Вот теперь довелось и убить, и, признаться, практика не порадовала. Теперь он – настоящий Пожиратель Смерти. От этой мысли Драко вывернуло по новой.

- Малфой, - позвал его гриффиндорка.

Он поднял голову. Она стояла в другом конце коридора и смотрела на слизеринца. Светлые волосы Драко до сих пор сырые и не расчесанные едва касались плеч, на лице блестят капельки пота, а взгляд выражает два несовместимых чувства: затравленность и бесстрашие. Хотя, наверно, после того, что он сделал, не может быть ничего страшнее собственной смерти.

Она шагнула ему навстречу. А он только распрямился и, шатаясь, отошел от стены. И Гермиона сорвалась с места, настигая его быстрыми шагами. Обняв Малфоя, она гладила непривычно растрепанные волосы, склоняла его голову к себе, мимолетно целуя в мокрый лоб. А Малфой занес руки и задержал их в воздухе, как бы сомневаясь, а после и сам обнял ее.

- Прости меня, Грейнджер. Прости меня, ради Мерлина... - он словно бредил и слепо тыкался ей в шею. – Я не мог. Он бы не потерпел, если бы я ослушался снова. Прости меня, Грейнджер.

- Все, Малфой! Все, забудь. Не думай сейчас, а то тебе снова будет плохо. Ты уже ничего не вернешь. Забудь, - она вновь целовала его в холодный лоб, - забудь.

Все, все. От монотонных приговариваний гриффиндорки становилось легче. Спустя некоторое время Малфой вспомнил, зачем спустился.