Корона для грязнокровки

Почему ты плачешь, Гермиона?

Малфой всё тащил и тащил её куда-то.
— Куда ты меня ведёшь, хорёк? — крикнула на него Гермиона, усердно пытаясь вырваться. Но его ледяная рука сжималась крепко.
Вокруг была кромешная темнота. Кусочек луны укрылся тёмными перинами. В домиках Хогсмида не было не единого лучика света. Тишина.
В этом мраке Гермиона различала только платиновые волосы ненавистного ей человека.
— Отпустил меня, быстро!
Как не выворачивалась Герми, как не пыталась вырваться и убежать далеко-далеко от хорька, Малфой всё также крепко держал её за руку выше локтя.
— Да что тебе от меня нужно!?
Но тот ничего не отвечал.
Вдруг, со скрипом открылась дверь и тут же закрылась. Они вошли в какое-то помещение.
По запаху навоза и всякого другого хлама Гермиона поняла, что это сарай.
Малфой жёстко припёр её к стене.
— Уизли бы чувствовал здесь себя как дома, правда?
— Не смей оскорблять Рона! Из-за твоих друзей он лишился брата!
— Кто тебе сказал, что те придурки-пожиратели - мои друзья, Грейнджер? — сказал Малфой с ноткой ярости.
— Что тебе от меня нужно? — уже чуть ли не крича, спросила Гермиона.
— Я... М-м-м... Чёрт. Гермиона, ты мне нравишься с 1 курса.
Девушка поняла даже в темноте, что его бледное лицо краснеет.
— Это очередная шутка, Малфой? И с каких это пор ты называешь меня по имени?
— Я давно хотел тебе признаться. Но всё время рядом были Крэбб и Гойл, или же Паркинсон с Забини. А сейчас появилась минутка.
— Довольно, хорёк! Это не смешно!
Но Малфой будто приклеил её к стене.
— Ты всё время была с Уизли... С самого 1 курса вы были везде вместе... Поэтому я тебя и называл грязнокровкой. Я ревновал.
— Хватит строить клоуна! Отпусти меня немедленно!
— Нет, — выпалил Малфой. — ты никуда не пойдёшь...
Гермиона почувствовала его дыхание. Он был слишком близко.
"Ладно, спокойной, Герми, — успокаивала себя Гермиона. — просто спокойно.."
Каким-то образом Гермиона выкрутилась из цепкой руки Малфоя и направилась к двери сарая. Девушка толкнула её, но она была заперта настежь.
— Алахомора! — произнесла Герми, но дверь не открылась.
— Да блин... Гермиона!
Он повернул её к себе.
— Пойми же...
— Нет, не пойму! — сказала Герми и еле слышно заплакала. Отвернувшись от Малфоя, девушка стала пинать дверь и пробовать все заклинания.
— Я люблю тебя! Правда! Да почему ты плачешь, Гермиона!?
— Не знаю, чего ты добиваешься, Малфой, — сказала Гермиона дрожащим голосом, так и не повернувшись к хорьку. — но это тебе даром не пройдёт. Бомбарда максима!
Дверь так и не открывалась.
— Ладно, если это не подействует, то придётся принимать крайние меры... Редукто! — закричала грязнокровка.
Наконец, дверь с грохотом упала. Гермиона, вытирая глаза от слёз, бросилась наутёк.
Малфой погнался за ней следом. Но в темноте невозможно было различить копну каштановых волос.

                              ***

Гермиона всё бежала и бежала в сторону школы, постоянно оглядываясь: не мелькнут ли в мраке платиновые волосы?
Наконец она подбежала к воротам. Они, слава богу, были открыты.
Герми зашла в них. В зале стоял большой шум, ученики делились новостями и уже переходили к десерту. Какой-то мальчик с Пуффендуя уносил из зала старую, потрёпанную временем распределяющую шляпу.
Разглядев за столом рыжие волосы и взъерошенные чёрные, Гермиона двинулась туда. Между Гарри и Роном как раз было свободное место.
— Привет, ты где была? — спросил Рон, а Гарри закивал головой. — Почему ты такая бледная? И... О Господи, Гермиона, ты плакала?
— Х-хорёк, — выдавила Герми, садясь на скамью.
— Ну, Малфой у нас попляшет, — сказал Гарри, потирая костяшки пальцев.
— Вот-вот! — поддержал Рон. — Если он ещё хоть раз обидит нашу Гермиону... Я вызову его на дуэль!
Герми слабо улыбнулась, а Рональд обнял её за плечи, чмокнув в щёку.
Тем временем в зал вошёл Малфой. Он до сих пор был красным, как рак.
— Наверное, стыдится, — сказала Парвати, которая подслушала их разговор. — совесть проснулась.
— Не-а, — прошептал Рон и в его глазах мелькнул не добрый огонёк. — у него никогда не просыпалась совесть. И не проснётся.
— У тебя температура, Драко? — донёсся до них сладкий голос Паркинсон со стала Слизерина, которая прикладывала свою ладонь ко лбу Малфоя. — Может, тебе сходить к мадам Помфри?
— Отстань, Паркинсон, — буркнул хорёк.
— С каких это пор ты называешь меня по фамилии? — спросила девушка и тоже раскраснелась, но скорее от злости. — Я же твоя девушка! Я осталась на второй год в этой дурацкой школе ради тебя!
— Я не знаю, что ты себе там придумала, но ты не моя девушка! — заорал на неё Малфой и вышел из зала, кинув взгляд на Гермиону.