Сфера

Глава 9. Прости!

12 января 1997 года, больница Святого Мунго.
– Здравствуй, Гарри, – проговорила Гермиона.
Целитель, тяжело вздохнув, вышел из палаты и прикрыл дверь, оставив небольшую щёлочку. «Мало ли что, – подумал он, – знаем мы этих гриффиндорцев, сначала напортачат, а потом ему расхлёбывать».
– Добрый день, мисс Грейнджер, – голос юноши был едва слышен и холоден как лёд, – присаживайтесь.
Гермиона оторопела. «Холодная вежливость – и всё? Лучше бы он накричал», – пронеслось в голове. Она подошла поближе и ужаснулась. Человек на больничной койке был бледен, неприятного землистого оттенка кожа обтягивала выпирающие скулы, отросшие поредевшие волосы откинуты назад. «Да он ли это? Худющий, как скелет, одни глаза горят».
– Когда тебя кормили в последний раз? – ляпнула девушка. Дамблдор не предупредил, что народный герой так исхудал.
– Мисс Грейнджер, вы прилетели из Франции только для того, чтобы справиться о времени моего приёма пищи? – тону мальчика позавидовал бы Снейп.
Рот Гермионы беззвучно открывался и закрывался, слов не было. Наконец, она справилась с собой:
– Гарри, что с тобой сделали? Ты же похож на мертвеца! – она хотела было протянуть руку и удостовериться, что это он, но вовремя остановилась.
– Во-первых, не «Гарри», а «мистер Поттер». Что за фамильярность? – в зеленых глазах плескалось безразличие. – Во-вторых, вы были на процессе и всё слышали. В тот раз вас это не возмущало. И ваш визит затянулся, я устал, прощайте.
Гермиона сползла со стула на колени, слёзы брызнули из глаз в два ручья:
– Гарри... Прости! Ради всего святого, прости! – она говорила взахлёб, глотая слёзы. – Я же ничего не знала... что я могла сделать?!
– Мисс Грейнджер, прекратите истерику. Ваш доверчивый, глупенький, добренький мальчик Гарри умер в тюрьме по вашей милости в августе прошлого года. Сейчас вы говорите с Гарри Джеймсом Поттером, совершенно чужим для вас человеком.
Гермиону словно окатили ледяной водой, она отшатнулась и вскочила на ноги. Конечно, тёплый приём и не планировался, но чтобы так? Кем же надо быть, чтобы получить от Гарри только презрение? Мисс Грейнджер до этого момента даже не представляла, сколько страданий он перенёс. Она была ошарашена и раздавлена. Как они все могли с ним так поступить? Как она могла? И как теперь жить дальше? Не помня себя, она вышла из палаты. Жить больше не хотелось. Чьи-то руки мягко перенаправили её в соседнюю палату и заставили выпить стакан с какой-то жидкостью. Гермиона не сопротивляясь выпила и потеряла сознание.
Гарри лежал в постели. Он был зол. «Да когда же его оставят в покое? Не успел покинуть Азкабан, как на него снова накинулись всё те же». Дверь в палату отворилась, на пороге стоял мистер Джонсон.
– Мистер Поттер, вы труп сами закопаете или персоналу больницы позаботиться? – услышал Гарри равнодушно-спокойный голос.
– Какой труп? – мальчик даже приподнялся от удивления.
– Мисс Грейнджер.
– Как труп? – Гарри вскочил на ноги.
– Вы только что довели девушку до самоубийства.
Гарри рванул к двери.
– Стойте! Я успел перехватить её по дороге.
Гарри выдохнул и остановился, ноги еле держали. Его всего трясло.
– С чего вы взяли, что она собиралась совершить самоубийство?
– Ах, мистер Поттер, какой бы из меня был главный целитель, если б я не владел легилименцией? Что я вижу? Девушка выходит от вас в слезах и в состоянии крайне подавленном. И я читаю у неё в мыслях: «Жить больше не хочу, яду мне, скорее!» Что, по-вашему, должен делать целитель в такой ситуации?
– Где она? – голос мальчика дрожал.
– Успокойтесь, я дал ей сильное снотворное, она спит в соседней палате и проспит до завтра.
Гарри сел на свою постель и обхватил голову руками: «Хорошо Сириусу советы раздавать. Составили план называется, всё продумали, просчитали, а Гермиона – бац! И весь план можно составлять заново. И кто у нас теперь дурак? Прогнать Гермиону я могу? Могу. А убить?» Гарри вскочил и начал расхаживать по палате. «Нет, смерти я ей не желаю. На это я не согласен никак, категорически. Не она меня подставляла, не она судила, но она поверила в мою мнимую виновность. Дамблдор говорил, что каждый человек имеет право на ошибку. Но ошибка ошибке рознь. Глава Визенгамота не допросил подсудимого и осудил на пожизненное заключение. Это можно простить? И ведь не первый раз, Сириуса тоже не допрашивали».
Гарри подошёл к стене и прижался к ней лбом. В палату вошёл целитель Джонсон и протянул юноше стакан с зельем. Гарри махнул стакан не глядя и даже не разобрал вкуса. Постепенно его дыхание выровнялось, мысли упорядочились. «Значит, нельзя всех сваливать в одну кучу. Как же мне вас всех теперь сортировать? Поверил, не поверил? Глупость какая-то, теперь попробуй, разберись. Помог, не помог? Так ведь никто кроме Сириуса и не думал помогать или думал? Нет, так я окончательно запутаюсь. Мог или не мог помочь? Нет, не то. Стоп, а кто должен был помочь? Родителей нет, значит, опекуны, но Дурсли ведь меня и продали. А с другой стороны? Дамблдор. Здесь всё оставляем по старому плану. А министерство? А знакомые? Мордред драный, так и свихнуться можно. Я делаю системную ошибку, как говорит Сириус. Виновны, не виновны, да к соплохвостам их всех! Кому я могу теперь верить? Вот правильный вопрос, от него и надо плясать!»
Гарри тяжело вздохнул и улёгся в постель. «Так кому я ещё могу верить? Сириус говорит, что только ему, а Гермионе? Не знаю, но попытка самоубийства... нет, так не играют. Значит Гермионе верить можно, а Рону? А Луне, Невилу, МакГонагалл? Неужто каждому яд предлагать? Бред! Ладно, об этом я подумаю завтра».
***
12 января, кабинет Джонсона.
Артемий Джонсон сидел в глубоком кресле. «Вот ведь как не повезло мальчику в жизни, – думал старый целитель, – как могли его родители влезть в ту войну, имея младенца на руках? Какая безответственность!» Альбус рассказывал ему о родителях мистера Поттера, какие они были замечательные, талантливые и так далее. «Узнав, что на твоего ребёнка охотится Тёмный Лорд, надо было хватать ребёнка и бежать куда подальше. Менять фамилии, адреса... А они Фиделиусом решили прикрыться. Ну, не идиоты ли? Если для тебя, Альбус, так были важны эти люди, что же ты сам не стал хранителем?» Вдруг огонь в камине изменил цвет, и в нём появилась голова Дамблдора. «Лёгок на помине!»
– Артемий? Мисс Грейнджер была у вас сегодня?
– Да, Альбус, что вы хотели, чтобы она сделала?
– Я хотел, чтобы мисс Грейнджер уговорила Гарри вернуться в Хогвартс.
– Но он серьёзно болен! – возмутился целитель.
– Я уверен, что наша медсестра, мадам Помфри, прекрасно справится...
– Вы считаете меня плохим целителем?
– Ну, что вы, просто знакомая обстановка...
– Для мистера Поттера больничное крыло за годы учёбы стало родным? – ехидно поинтересовался Джонсон.
– Да нет же, – в голосе Дамблдора послышалось раздражение, – время не терпит, Тёмный...
– Альбус, вы забыли себя в юности, – с укоризной в голосе сказал Джонсон. – За своими играми вы перестали понимать детей. Девочка вышла вся в слезах, и жить ей больше не хотелось.
– Что?! Где она? Что с ней?
– Успокойся, Альбус, хоть я и стар, но всё же успел перехватить её. Она спит в соседней палате. Завтра она проснётся, и я постараюсь вернуть ей тягу к жизни. А вам пора заканчивать игры с детьми, у вас перестало получаться. Тоже ведь уже не мальчик.
– Идёт война, сейчас я не могу оставить Хогвартс. – Дамблдор исчез в камине, а целитель вернулся к своим размышлениям. «Мальчик-Который-Выжил, герой магической Британии, а кто его воспитывал, кто ему нос в детстве утирал? Так убивал он этих маглов или это опять политика? Всем от него что-то надо. Нет, дорогие родители, если вы уж решили завести ребёнка, так извольте все ваши увлекательные игры со смертью заканчивать и растите его как положено, сами родили, сами кормите, сами воспитывайте. А иначе получится то, что лежит в палате под грифом «Совершенно Секретно».
***
13 января, больница Святого Мунго.
Гермиона открыла глаза. Где она? Ага, больничная палата. Она вспомнила встречу с Гарри и её охватил настоящий ужас, весь её мир, все надежды окончательно разбились вдребезги. Девушка повернула голову. Рядом на краю кровати, завёрнутый в больничный халат, сидел Мальчик-Который-Выжил.
– Как ты? – спросил он с участием.
Девушка подскочила и бросилась ему на шею:
– Гарри, у меня никого нет, только ты и родители! – со слезами в голосе затараторила она, боясь, что он не даст ей договорить. – Только во Франции я поняла, что ты значишь для меня! У меня никогда не было друзей. В начальной школе все меня называли задавакой и заучкой. Я думала, что в волшебном мире всё изменится, но к тем оскорблениям только добавилось ещё одно! Если бы не ты, я бы погибла на первом курсе от лапы тролля. Ты спас меня, и у меня появились друзья. Я была так счастлива!
Гарри Поттер опешил от такого напора.
– Мы спасали тебя вдвоём с Роном, – промямлил он.
– Если бы ты не вспомнил про меня, – Гермиона тряхнула головой и откинулась обратно на подушки, – то Рон осознал бы всё только на моих похоронах.
– Я думал, Рон тебе нравится.
– Пффф! – фыркнула мисс Грейнджер. – Рон дожил до шестнадцати лет, но так и остался ребёнком, как его отец. Только мистер Уизли играется штепселями, а Рон в квиддич. А любой девушке нужен настоящий защитник, а не великовозрастный ребёнок! Ещё та история с Лавандой Браун... До сих пор тошно.
– Вроде, ты здорово обиделась тогда на Рона... – попытался встрять Гарри.
– Нет, я горько разочаровалась в нём, – вздохнула девушка. – Лаванда объясняла мне, что мальчики в этом возрасте ещё не понимают, зачем нужны девушки. Она была к нему равнодушна, но, чтобы доказать свою правоту, провернула для меня, так сказать, мастер-класс, – Гермиона обиженно поджала губы и бесцельно уставилась на угол прикроватной тумбочки.
Юноша тоже отвёл взгляд. Несколько мгновений они оба молчали под сотрясавшее каждую клеточку мозга тиканье часов.
Гермиона первой не выдержала.
– Гарри, пожалуйста, не отталкивай меня! – девушка вновь порывисто обняла его и продолжила говорить прямо на ухо уже значительно тише. – Ты лучшее, что было в моей жизни, без тебя я умру. Мне ничего больше не надо. Я виновата перед тобой, какая же я была дура! Прости меня! Мне так стыдно! Я думала убежать, но от себя не убежишь.
Гарри с удивлением заметил, что её всю трясёт. А ещё он вдруг осознал, что обнимает девушку в одном нательном белье. Прогнав непрошеную мысль, он начал осторожно гладить её по спине, желая хоть немного успокоить. Тёплая кожа приятно согревала руки.
– Гермиона, ну, зачем я тебе? – Поттер попытался образумить подругу. – Ты только посмотри на меня...
– Ерунда какая! Я тебя откормлю, – она нерешительно улыбнулась. – Я тоже не красавица.
– Скажешь тоже! – буркнул Гарри. – Видел тебя на Святочном балу с Виктором. Ты выглядела просто восхитительно! – и добавил почти неслышно. – И где только были мои глаза?
Гермиона продолжала крепко обнимать его и казалось успокоилась.
– Виктор пишет? – Гарри перевёл тему, одновременно отстраняясь от такого близкого и горячего девичьего тела.
– Было два письма, давно, – беспечно махнула рукой виновница его волнения. – Он знаменитый игрок, вокруг него полно красивых девушек. К тому же у него всегда по несколько предложений от разных команд по всей Европе – ему просто некогда. Но давай не будем о нём, ладно?
– Конечно, как скажешь, – охотно кивнул Гарри.
– Не оставляй меня, ладно? – ещё раз жалобно попросила девушка. – Я согласна на всё, лишь бы с тобой!
– Я не собираюсь возвращаться в школу.
– После войны можно сдать ТРИТОНы экстерном.
– А карьера? Помнится...
– Я полгода была одна в Шармбатоне! Все смотрели на меня как на пустое место! – начала распаляться гриффиндорка, её губы задрожали и руки с новой силой обвились вокруг него.
– Герми, ты задушишь меня... – прохрипел он. Слава Мерлину, хватка на шее немного ослабла.
Но тут его настигло ещё одно испытание: Гермиона в каком-то нервном порыве начала быстро-быстро целовать его щёки, глаза, нос и уголки губ. Гарри был ошарашен таким поворотом. Несколько мгновений он, оторопев, сидел подобно восковой фигуре, но потом, словно очнувшись, решительно прильнул к её губам, и Гермиона застыла в его объятьях.
Главный целитель Джонсон, наблюдавший эту сцену в приоткрытую дверь, улыбнулся и поспешил дальше по коридору. Его ждал обход больных. «Вроде обошлось, – подумал целитель, – а то вытаскивай их потом с того света».
Гарри Поттеру совершенно не хотелось прерывать этот сладкий поцелуй. Однако следовало всё-таки подумать о безопасности.
– Я думаю, на твоей палочке лежат чары Надзора.
Гермиона тут же подскочила к висевшей на стуле мантии, выхватила из кармана палочку и отдала её Гарри. В ту же секунду она сообразила, что стоит почти голой посреди комнаты.
– Ой! – девушка густо покраснела и бросилась под одеяло.
– Ну, зачем же так резко? – не понято, к чему относилась эта двусмысленная фраза немного сконфуженного юноши. – Просто тебе ею пока нельзя колдовать, но она нам ещё пригодится, ведь мою палочку сломали.
– Хорошо, как скажешь.
– Успокойся, пожалуйста, мне нужны твои мозги. Ты самая умная. И красивая... – он придвинулся к ней поближе. Они снова обнялись, и Гарри почувствовал, как растаяло то чудовищное напряжение, что давило на него с лета.
– Герми, чего хотел Дамблдор?
– Знаешь, Гарри, – задумчиво начала девушка, – со мной репетировали разные варианты развития разговора с тобой и даже заставили заучить целые фрагменты речи. Но когда я увидела тебя в таком состоянии, у меня всё вылетело из головы, – Гермиона коротко всхлипнула. – Не желаю больше быть пешкой в его руках. И озвучивать его аргументы я не буду, – упрямо заявила она. – А что ты планируешь делать дальше? Чем я могу быть тебе полезна?
– Сейчас мы оденемся, и я перенесу тебя в Париж.
– Ты хочешь оставить меня? – Гермиона испугалась.
– Нет, мы отправимся во Францию вместе. Там я в местном филиале Гринготса возьму деньги, и мы подберём место для временного проживания, купим дом...
– Мы можем жить у моих родителей.