Без запаха

колыбельная

как уснуть когда живот болит, грудную клетку сдавливает и дышать трудно? тэхен без чонгука задыхается, ему не хватает кислорода, а ощущения такие, будто светловолосый омега утопает. раньше тонуть ему нравилось, он тонул не один. с гуком.

но без альфы эта глубина такая холодная и темная, эти воды так давят. хочется плакать, что, собственно, парень и делает.

время близилось к двум часам ночи, а сон не шел. больно. безумно больно.

юноша решается и встает с кровати, поправляет пижаму на выпуклом животике и шлепает босыми ногами по деревянному паркету, направляясь вниз, где на диване в гостиной улегся гук. спал ли он? нет. но тэхену мы об этом не скажем.

омега долго не находит в себе сил улечься к жениху, ведь места мало даже на одного альфу, но желание быть рядом сильнее. ким аккуратно умещается на самый край, обнимает любимого со спины и утыкается лицом в широкую сильную спину, снова всхлипывая. с чонгуком становится легче, но одновременно тяжелее. сердце каменеет вровень огромному булыжнику и падает в живот, где горит огненным заревом. его длинный язык и бесконтрольные привычки унижать не дают построить счастье, отчего омега дает себе слово, что если подобное повторится, он избавит чонгука от себя. он оставит его в покое и позволит быть счастливым. но вот сможет ли после этого когда-нибудь стать счастливым сам тэхен?

— не спится? — хрипло спрашивает чон и поворачивается к киму, обнимая его и прижимая к себе покрепяе, чтобы тот не упал.

— гукки.. — всхлипывает кимтэ, сжимая пальцами футболку на груди альфы, — я не хотел. ты все для меня... если ты рядом, то я в порядке. даже если весь мир исчезнет, но останешься лишь ты, я буду спокоен. мне так жаль...

— не плачь, ты же обещал, — выдыхает брюнет и поглаживает чужую спину. — наш сын итак много стресса перетерпел. я рядом.

— я не хочу, чтобы ты думал, что я не люблю тебя... потому что это не так. люблю больше всего на свете. — дрожит ким, но старается не плакать, обещал ведь.

— я тоже тебя люблю.. — выдыхает альфа и крепче прижимает к себе своего истинного, запуская руку в шелковистые волосы и массируя подушечками пальцами чужую кожу головы.

— гукии.. споешь мне как в детстве? пожалуйста, — шепчет беременный, прикрывая глаза и расслабляясь.

— все что угодно сделаю для тебя, — шепчет в ответ чон и начинает негромко петь, даря жениху всю свою ласку, все тепло и всю любовь.

на диване безумно тесно, но до невозможности комфортно. любимый нежный голос успокаивает и тэхен готов хоть всю жизнь так лежать. сердце восстанавливает нормальный ритм, а боль в животе сменяется приятным теплом. тэхен научился извиняться и признавать свои ошибки, а чонгук научился прощать.