My angel

Part 16

— Мои хорошие, я приехал! — громко раздался голос альфы. Чимин, глянув на Чанеля, перекатываясь, встал с кресла и, взяв малыша за руку, пошёл как уточка ко входу. Бывший Пак, нынешний Чон был на пятом месяце беременности, поэтому такая походка ему была свойственна.

— Папа! — маленький альфочка запрыгнул на отца. Чонгук ловко поймал его и посадил себе на шею, чтобы обнять и поцеловать мужа.

— Привет, — ангельски и ласково улыбнулся Чим, помогая повесить пальто на вешалку. Чонгук притянул его к себе и глубоко вдохнул родной запах.

— М... наш малыш будет карамелькой. Твоя черничка очень вкусно с ним сочетается, — облизнулся Чон, целуя любимого мужа в нос, щёки и губы.

— Это хорошо. Он будет очень вкусненьким, — кроха решила дать о себе знать и аккуратно толкнула папочку пяточкой. — Вот, он тоже согласен. Будешь очень сладеньким и вкусненьким, солнышко.

— Да, — солнечно заверещал Чанель. Всё семейство поплелось на кухню, чтобы накормить голодного альфу ужином.

Только Чимин наложил на тарелку тушёное мясо и лапшу, дверь распахнулась, впуская в дом Чонгука Второго. Чимин вздрогнул, но продолжил накладывать ужин для мужа. Второй Чонгук выглядел разъярённым и даже опасным. Он в два шага сократил расстояние между собой и омегой и резко прижал его к стене. От боли Чимин зашипел.

— Проклятый бета, выметайся отсюда! Если ты не уйдёшь сейчас же, я убью тебя, — прошипел альфа. Чимин упал на колени и зарыдал. Чонгук резко с одного рывка поднял его на ноги и ударил по щеке. Потом ещё раз, и ещё...

И Чимин проснулся. Перед ним не было Чонгука, Чанеля. Первое, что увидел Пак, было улыбающееся лицо какого-то врача. Как оказалось, это был Ким Чунмен, его лечащий доктор. Альфа обещал зайти попозже и ушёл, оставив Чимина с его соседом наедине.

Оказалось, его соседом был Ким Минсок. Они знали друг друга с университета. А ещё Ким стал первым и единственным другом беты. Они оба дорожили своей дружбой, но после выпуска им пришлось разойтись. Минсок вышел замуж за парня, что был на два курса старше и учился на детского психолога. Если Чимину не изменяла память, то того альфу звали Ким Чондэ.

— А почему же ты здесь, хён? — спросил Пак, обнимая свои колени. Минсок улыбнулся ему и погладил свой живот.

— Помнишь ты или нет, но несколько месяцев назад по новостям показывали, что некоторые школы нашего района заминировали. Я очень испугался за Чондэ и побежал к нему на работу. И только я подбежал к зданию, как оно взорвалось, разлетаясь на миллион мелких частиц. У меня перед глазами всё побелело и я упал без сознания. Легкая форма комы, — рассказывал Мин. Чимин сжал свои пальцы в кулак до побеления костяшек. Ким был прекрасным человеком, и такой участи Чим не желал никому. — Наверно, спросишь, почему так разнервничался тогда? А просто, оказывается, я уже был на втором месяце. Вот так, — омега пожал плечами. Чимин присмотрелся и заметил, что у хёна уже виден животик. — А потом в тот день у Чондэ был выходной и он готовил для меня сюрприз. Вот так и выдался сюрприз, — усмехнулся омега. — Я тут уже два месяца. Врачи говорят, что как только мои анализы станут превосходными, то сразу отправят домой. Хотя, мне кажется, они хотят меня ещё тут подержать.

— Почему? — не понял друга Чимин и изогнул бровь.

— В детском отделении многие нянечки в этом году ушли в декрет. И, например, врачи, выведав, что по образованию я няня хорошая, попросили меня им помогать за более вкусную еду. Я согласился. Теперь все едят разные каши, а я — рамен или кимчхи.

— Не дурно, хён, — улыбнулся Чимин. Он бы хотел подольше поговорить с Минсоком и никак не желал перебираться с ним на свою историю. Но нет.

— А у тебя что? Расскажи мне, — попросил омега. Он аккуратно перебрался на свою койку и лёг, повернувшись набок.

Чимин улыбнулся и рассказал старому другу всё. Начиная вечным поиском работы, заканчивая недавнем увольнением, произошедшем в стенах этой больницы. Услышав о том, что бета вскрыл вены, Мин поднялся с места и дал младшему подзатыльник. Чимин, округлив глаза, посмотрел на Кима.

— Мин? Чего я такого сделал? — не понял бета и нахмурился.

— Был бы я на месте твоих родителей, прибил бы на месте, раз вены решил вскрыть. Позвонил бы мне, раз не мог найти работу. Мой отец — владелец детского сада, в котором работаю я. Знаешь, как иногда тяжело одному? Я бы устроил тебя, — серьезно проговорил Минсок. Чимин почувствовал себя пристыженно и грустно улыбнулся.

— Хён, я не хотел тебя напрягать. Я думал, у вас Чондэ дел очень много. А ещё у меня не осталось ни одного твоего контакта, — в двери вежливо постучались. Бета и омега рефлекторно обернулись, а Мин разрешил ещё и войти. Это был какой-то омега, что перебирал пальцами детские распашонки и нагрудники.

— Минсок, Чимин, доброе утро, — медбрат поклонился. Больные улыбнулись и в знак почтения тоже поклонились, только головами. — К нам вчера поступило очень много малышей, могу я попросить твоей помощи, Мин? — Ким, быстро вскочив, насколько позволяло ему его положение, подошёл к медбрата и кое-что шепнул ему на ухо. Тот немного покивал головой, но после посмотрел на бету, что с доброй завистью смотрел на своего хена. — Чимин, ты можешь пойти с нами, только мы тебя определим к более тихому малышу. Как раз поступил к нам вчера такой, — они вышли из палаты и направились в детское отделение. — Папа у него уехал на работу, а он теперь лежит грустный, иногда плачет. Он такой крошечный и милый, — рассказывал им Кенсу, как узнал Пак из бейджика. — А вот и палата малыша. К нему чуть попозже зайдёт его врач и всё вам расскажет, заходите, — омега приоткрыл дверь, пропуская Чимина внутрь.

Пак медленно придвигался к койке, не веря своим глазам. Перед ним лежал человечек, которого он уже и не ожидал увидеть. Малыш лежал один, прижимал к себе медвежонка и что-то ему рассказывал на своём языке. Чимин аккуратно опустился на колени и взял маленькую ручку в свою.

— Чан~ни, солнышко моё, я соскучился, — маленький альфочка повернул голову и расплылся в широкой улыбке. В маленьких глазках загорелся огонёк.

— Папа! — выкрикнул он. У Чимина из глаз потекли слёзы. Он аккуратно поцеловал улыбающегося Чанеля в щёчку и лёг рядом с ним.

— Солнце моё, запомни, я всегда буду любить тебя...